Так, за размышлениями и воспоминаниями, воевода дошагал до апартаментов ведуна. Стукнул костяшками пальцев по резной палисандровой двери, инкрустированной костью и каменьями.
- Заходи - приглушенно донеслось из-за неё.
Распахнув дверь, вошёл. Покои ведуна напоминали лабораторию алхимика разбитую посреди библиотеки. Широченный каменный стол посредине комнаты, был заставлен различной алхимической оснасткой, по периметру же комнаты теснились книжные шкафы, забитые потертыми фолиантами различных размеров, у высокого окна ютилось резное бюро, почти погребенное под кипой бумаг, свитков, пары подсвечников. Рядом же располагалось монументальное кресло, в котором восседал старик в парчовой мантии цвета небесной бирюзы. В правой руке почтенного старца была зажата курительная гномья трубка, изукрашенная золотом и серебром. В левой отставленной слегка в сторону, был старинный пергамент, исписанный закорючками неведомого воеводе, алфавита. Седая, ухоженная, борода волной спадала на колени чаровника, не менее ухоженные и седые волосы головы, венчала шапочка в тон халата, расшитая жемчугом и золотом.
- Внушает,- хмыкнул воевода,- наводит трепет почтения и дрожь почитания.
- Правда? - спросил молодым голосом старец.
Смигайла, не выдержав, рассмеялся. Почтенный старец обиженно посмотрел на него. Воевода смеялся долго, с удовольствием, даже слеза пошла от смеха. Всё это время чаровник укоризненно смотрел на него, поджав губы.
- Голос - просмеявшись, выдавил из себя воевода, - голос изменить забыл!
- Тьфу, проклятый и все его миньоны!- выругался лжестарец, бросая трубку с пергаментом на бюро. Неожиданно бодро, для своего видимого возраста, вскочив с кресла, маг щелкнул пальцами. Морок, представлявший его седым старцем, развеялся, перед воеводой возник молодой, лет двадцати с небольшим, подтянутый молодой человек, с веселыми голубыми глазами.
- Но иллюзия была хороша? - спросил он.
- Ага, пока не заговорил, ну вылитый ведун - подтвердил Смигайла, - где он сам?
Ученик ведуна молча ткнул пальцем в неприметную дверцу, расположенную промеж полок с книгами. За ней, насколько помнил воевода, был заклинательный покой.
- Не помешаю там ничему, а то может чары, какие порушу?
- Ага, чары,- иронично хмыкнул Беримир,- из перегонного куба полученные, трижды фильтрованные.
- Один пьёт? - удивился воевода
- Нет, опять лешака кликнул с эльфячей рощи, в шантранж играют,- подумал и добавил злорадно,- учитель проиграл два кувшина самогона и сапоги.
Это было плохо, ведун и так отличался крайне склочным характером, а с похмелья, да усугубленного поражением, так и вообще, хоть богов выноси. Бурча проклятья под нос, воевода решительно распахнул дверцу в заклинательный покой. Миновав короткий коридорчик, вымощенный камнем и освещаемый одиноким чародейским светильником, в виде простого стеклянного шара закрепленного на коротком держателе, под потолком, толкнул простую деревянную дверь и вошел в заклинательную залу.
Округлая, ярко освещенная плавающими, в воздухе, колдовскими огнями, комната с высоким, куполообразным, беленым потолком, отделанная серым камнем с каменоломен Плачущей гряды, гасящим эманации эфира, при ведовстве и заклинаниях. Пол комнаты был замощен черным мрамором с эльфийского континента, в коем были искусно выложены серебром, черной бронзой и золотом различные ведовские фигуры и знаки. Посередине комнаты стоял столик на гнутых ножках, расчерченный на светлые и темные квадраты, уставленным, поверх них фигурками шантранжа. В придвинутых с разных сторон удобных креслах, обитых кожей трепетных ланей, водящихся в орочей степи, расположилась крайне колоритная парочка.
Со стороны светлых фигур сидел старик, вид которого, можно было, представить по иллюзии, которую накидывал на себя ученик, но, в отличие от оной, борода почтенного старца была всклокочена, местами заплетена в причудливые косички, и облита вином. Волосы на голове, покрытой засаленной плоской шапочкой, торчали в разные стороны подобно разросшемуся кусту. Одет ведун был в старую, прожженную местами, лабораторную мантию, давно потерявшею свой первоначальный цвет, из под неё кокетливо торчали пушистые белые шлепанцы. Ведун курил огромную самокрутку, пуская в сторону своего необычного противника клубы сизого дыма. Тот лениво отмахивался ладонью от дыма и прихлебывал вино, прямо из бутылки.