Торжища здесь разделены на торговлю свежих фруктов и сухофруктов, овощей и зелени, сладостей и различных пряностей, на павильоны хлебобулочных, мясных и молочных продуктов. В торговых рядах изготовляются и продаются различные предметы ручного ремесла, от вышивок до предметов домашнего обихода, изделий по резцу из дерева, металла и ганча. Примыкают так же к павильонам маленькие лавки мелких ремесленников и торговцев, где они трудятся и продают. Здесь же под навесами находятся открытые и закрытые чайханы, дым и аромат сочного шашлыка можно почувствовать по всей территории базара.
Отдыхающие под тенистыми навесами, люди и нелюди поддерживают неспешные беседы с взаимными пожеланиями здоровья и процветания. Видя буйство красок, красивых седобородых стариков, могучих воинов, вездесущих мальчишек-водоносов и женщин, слушая восточную мелодию, неспешно наигрываемую бродячим музыкантом, поначалу кажется, что это лишь игра твоего воображения, и лишь потом начинаешь понимать, что эти голоса ушедших великих людей, певцов - классиков, и они принадлежат к тем, кто был, и кто есть. Все это окружение и образует память времени Большого Базара и всей земли любимого богами Адиабена.»
Торговец Бехруз нежился в бассейне лучших бань Большого Базара, принадлежащих бенему Дилшеду. Тело Бехруза было отмыто и отпарено от пыли караванных троп, копоти костров ночных стоянок, желудок торговца был ублажен мягким и сладким вином. Бехрузу было хорошо. Приведя свой караван от далекого Сина, он удачно расторговался тонким, звенящим фарфором, шёлковыми тканями и синскими травами.
Зажмурившись, Бехруз, намечал, куда направит свои стопы после бань. Все мысли уверенно сворачивали на посещение одного недешевого заведения, слава «Цветка Адиабена», как и волнующие формы его работниц были известны по всему городу. Волнующие воспоминания о прошлом посещении вызывали сладкое томление в душе и напряжение в чреслах. Торговец мечтательно причмокнул губами, вспоминая пышную светловолосую деву с далёкого севера, развлекавшую его в прошлый раз. «Вот бы сюда эту чарующую прелестницу,»- расслабленно размышлял Бехруз, - «Уж мы бы...» Закончить свою мысль он не успел, в силу непредвиденных обстоятельств, случившихся с ним.
Раздавшийся громкий хлопок воздуха, взметнувший волну в бассейне, заставил Бехруза распахнуть прикрытые глаза. И именно поэтому он смог увидеть невероятное зрелище. Воздух пошел рябью, словно не вода была под ним, а бархан раскаленный пустынным солнцем. Миг, и в середине ряби образовался едва видимый полупрозрачный силуэт, мгновенно приобрётший четкие контуры небольшой, диковинно одетой, девичьей фигурки. Ещё через мгновение рябь исчезла, и девица шумно рухнула в бассейн, окатив опешившего торговца новой волной.
Вскочив на ноги, отплёвываясь от попавшей в рот воды, Бехруз пораженно глазел на вынырнувшую девицу.
Наконец, протерев глаза, девица уставилась на кашляющего и отплёвывавшегося от воды торговца. Её темные глаза скользнули вниз, она залилась румянцем и огласила купальню оглушительным визгом.
Момент, когда сработал портал, застал лешака врасплох. Поэтому по прибытии он растерянно оглядывался некоторое время, соображая, куда же он попал. Вокруг громоздились выщербленные ветрами и временем руины некогда величественного сооружения, частью занесённые песком. На Драконовы горы пейзаж не походил совершенно. К тому же было ощутимо жарко и сухо.
Бор стоял на площади, как две капли воды, похожей на площадку телепорта в родной роще. Лишь одна она была не занесена слоем песка, что свидетельствовало о работающих чарах оберега. Это вселило в лешака некую уверенность. «Если портал работает, то и домой вернуться можно»- подумал он оптимистично. «Эльф должен разбираться в чарах своих соплеменников, а если нет, то втроём разберёмся помаленьку-потихоньку».
Вот только ни эльфа, ни гномы поблизости не обнаружилось, не помогла даже ворожба. Не чувствовал Бор ничего живого вокруг себя на многие лиги, лишь где-то далеко внизу легким эхом отзывалась водяная жила. Лешак, уставший, распаренный и злой, примостился в тени полуобвалившейся колонны и, пошарив по карманам, выудил из них трубку с кисетом табака. Не торопясь набил и раскурил её, пустил дым через нос, успокаиваясь. Ситуация вырисовывалась препаршивая: запустить портал без эльфа он не мог, исконных сил присущих его роду, почти лишился. Не жили лешаки в песках никогда, вот и пользовать их силу не научились. Леса, юркие речные потоки, разнотравье заливных лугов-это было плоть и дух лешачьего племени.