В этот момент Дарт чувствовал себя настолько несчастным, что попроси Мири вырвать собственное сердце и отдать ему, он бы сделал это не задумываясь.
Он чувствовал укол обиды за то, что Мирис не сказал того, что знал сам; но как он мог обвинять сейчас Светлого в том, что тот так хотел его любви и, надо сказать сделал для этого всё — изменил себя, а Дарт не мог потерпеть ещё чуть-чуть и сам растоптал своё счастье?
А ведь оно было так близко.
— Мирис, то о чём ты думаешь… — нарушил молчание Алияс. — Я не могу принять, но… понимаю. Отчасти. Если вы захотите, я смогу избавить вас от ненужной магической привязки.
Мирис, избегавший смотреть на отца всё это время, впервые повернул заплаканное лицо к родителю.
— Я могу обрезать нить, — произнёс страшные слова Алияс, глядя в глаза сыну.
— Невозможно!
— Я уже сделал это однажды, — слова давались эльфу с трудом, но он продолжал говорить: — Давным-давно я принял решение отрезать нить твоей бабушки, Ганеш. Она была нужна мне, — эльф посмотрел на Шайса, словно это многое объясняло. — Я до сих пор не знаю, поступил ли правильно, но она осталась с нами. И потому я просто не вправе скрывать от тебя то, что это возможно. Я против насилия в любом проявлении. Если вы разойдётесь, а нить останется, уже не говоря о том, что теперь вы оба знаете друг о друге, то будете страдать всю жизнь. Но я могу избавить вас от страдания. Тогда, однажды, возможно, — Алияс тяжело выдохнул, — вы встретите любовь, и магия здесь будет ни при чём.
Алияс не спешил продолжать, давая обоим осознать услышанное.
— Ты хотел бы этого, Мирис?
Тот метнул загнанный взгляд на Дарта, выпалив:
— Да! Да!
Алияс поморщился, до последнего надеясь, что сын испугается и, успев привязаться к Дарту, не примет страшного решения.
— Дарт, — обратился он к магу. — Мне нужно услышать и твоё согласие.
— Моего согласия вы не получите, — ответил маг без паузы. — Я не откажусь от Мири.
Лицо Дарта было каменным. На него смотрели трое, но никто не знал, о чём думал маг.
— Я всё равно не буду с тобой, — обиженно всхлипнул Мирис.
— Будешь.
— Я никогда тебя не полюблю!
— Полюбишь.
— У тебя нет сердца! — заревел Мири, не вынося этой непробиваемой уверенности.
— Есть. И ещё у меня есть голова на плечах, — Дарт подошёл к Мири вплотную.
Тот всё ещё был в объятьях отца, и маг не посмел прикоснуться.
— Если мы сделаем это сейчас, успев не единожды ранить друг друга, будем сожалеть до конца жизни.
— Я не буду! — поспешил Мирис.
— Ты думаешь так сейчас. Но в Сильёне нам было хорошо вместе. Я всё испортил. Я знаю, Мирис. Я всегда буду винить себя за то, что уронил нашу любовь в твоих глазах, но за это время, когда я не знал, что мы пара, я любил тебя, и, ты знаешь, отказался от всего. Ты сбежал, я здесь. Я пришёл за тобой. И я останусь. Я не позволю никому разорвать нашу связь. Никогда, — решительно заявил Дарт. — И убью любого, кто посмеет покуситься на нашу истинность, — тоном рокового обещания произнёс Чёрный маг. — Или умру, пытаясь.
По щекам Мириса текли слёзы.
— Мне нужен шанс, — продолжал Дарт. — Второй шанс, Мири. Если хочешь, я к тебе не притронусь. Столько, сколько потребуется. Но я не уйду, пока не заслужу прощение.
— Ты не сумеешь, — выдавил Мирис, но Дарт уловил слабину в любимом голосе.
— Проверишь сам, — он глядел в небесно-голубые глаза так пристально, что, казалось, разрешал заглянуть в свою душу. — Дай мне второй шанс, Мирис, и клянусь перед духами, твоими родителями и тобой, ты никогда об этом не пожалеешь.
Мирис был заворожен пламенной речью Дарта, когда к магу обратился Алияс:
— Дарт, — тот не хотел разрывать взгляд с Мири. — Дарт, — снова позвали его. — Дарт, дай Мири немного подумать над твоей просьбой и поговорить с отцом.
Меньше всего на свете Дарт желал оставлять Мири в этот момент, но вдруг почувствовал, как ветер ухватил его за пальцы, потянув назад.
— Я буду рядом, — произнёс маг и, с разрывающимся сердцем, пошёл вслед за Алиясом, боясь, что совершает ошибку. Боясь, что эльф передумает.
— Зачем вы меня увели? — досадовал Чёрный, меряя шагами просторную пещеру для приёма гостей. — Он бы согласился.
— Он согласится, — спокойно ответил Алияс, разливая чай на троих. — И будет считать, что принял решение не потому, что ты надавил.
Дарт подошёл к топчану, на котором восседал эльф, скинул обувь и тоже забрался.
— Откуда вы знаете?