— Есть! — воскликнул князь, придворные одобрительно качали головами.
Эльфийские мечи стоили баснословно дорого всегда, а теперь, когда в Светлом городе давно закрыты шахты, в Дароне они стали ещё дороже. Ведь новые было добыть невозможно, приходилось перепродавать из рук в руки это сокровище, а потому цена только росла.
К тому же, я намеренно предлагал эту сделку князю, в обход мнения их короля, что было, конечно же, выгодно именно владельцу восточных пещер, до которого после короля долетали обычно лишь крошки от таких сладких сделок. Я же не был готов к торговле с королем: его непременно заинтересует, где взять ещё и это самое ещё он запросто ухватит, разгромив мой слабый город. А так, небольшая сделка пройдет в темноте, и все мы окажемся в выгодном положении. Это понимал не только я, восточный князь тоже шептался с придворными, видимо, сопоставляя, как бы мне заплатить и как бы потом в обход королю продать славный товар.
— Вези мечи и проси, что тебе надо, уж мы отыщем, — пообещал князь после недолгого раздумья, и я довольно улыбнулся.
Сторговавшись на эликсирах и зверье, мы заключили договор на целый год и запросили отличную цену для мечей. В долг гоблины выдали сразу двух дрессированных горных троллей, что доставят нас домой, здоровенный обоз еды, клетки под отлов и даже проводника. А уж прощались с нами, как с родными, и я решил, что, похоже, всё-таки продешевил с мечами.
На обратный путь ушло почти семь дней, потому как гоблины не строили лодки, да и как бы мы переправили своих горных по воде. Дорога в Чернолесье вела по суше, тонкой полосой пролегая вдоль окраин Бездонных болот, и, если бы не проводник, мы бы непременно заблудились, угодив в трясину. Как в тот раз, когда мы сбились с пути и пробирались в новый дом прямо по жуткому болоту. Путешествие было не из приятных, но все-таки передвигаться верхом на тролле было гораздо удобнее, чем тащиться пешком. К тому же, мы возвращались с едой и выгодной сделкой, на сердце было легко.
Наконец, мы увидели Серый лес, я специально приказал навесить на троллей зеленые плащи — в цвет наших флагов, чтобы не испугать жителей. Дети выбежали нас встречать, перебирая босыми ногами часто-часто, они не поспевали даже за одним шагом тролля. Я с радостью думал, как быстро теперь мы построим дома для всех этих босоногих обитателей Теллироса, горные тролли прекрасно справляются с таким делом.
Стоит сказать, я думал о детях. Да, дела были у нас неважны, еды было в обрез, город только-только начал немного отстраиваться, твари черного леса до сих пор беспокоили нас. Вопреки всему я хотел ребёнка. По злой шутке, или по заранее написанной для меня судьбе, но Дали никак не могла забеременеть, боги не давали нам детей. Теперь, благодаря мечам у нас появятся деньги, непременно куплю для Теллироса мага, и тогда, возможно, он поможет и нам с Даландин.
Гоблин попрощался с нами на границе и, развернув своего тролля, направился обратно. Через две недели мы обещали привезти в Зарнатх мечи, эликсиры и отловленных животных, дел предстояло множество. Задумавшись, я осматривал приближающийся городок. Вряд ли, конечно, пару десятков землянок, пятерка строений и грубые дыры-пещеры в горе можно было назвать городом, но я знал, что скоро всё сильно изменится. И золото, выданное мне вперёд, говорило об этом яснее некуда.
Наконец, мы пришли к горе, скомандовав троллю, заставил его опуститься на колени и спрыгнул на землю. Даландин вышла меня встречать со слезами — в городе наверняка решили, что мы погибли на той охоте.
— Телль, ты живой! — шептала она, осыпая мои руки поцелуями.
Жители Теллироса радовались не меньше моей жены: еда, золото, рабочая сила и сделка на работу. Я, конечно, не рассказал, что именно являлось в этой самой сделке решающим и ценным, однако жена сразу догадалась. Едва мы остались наедине, она тут же набросилась с расспросами:
— Ты не мог получить столько за эликсиры, что ты пообещал гоблинам?
— Сама знаешь, — ответил я, повисла тяжелое молчание, она буравила меня взглядом, но я был твёрд.
— Мечи? Ты рассказал о руде?! — воскликнула Дали.
— Я не идиот, женщина! — возразил я, — просто продадим им эти тридцать четыре меча, что гниют в земле. Мы на грани голода!
Дали покорно опустила глаза. Обычно, она была очень тихой, и теперь наверняка сожалела, что позволила себе крики. Приблизившись ко мне, девушка сбросила платье на пол, оставшись передо мной обнажённой. Я всё ещё был зол, и не торопился её обнимать. Тогда она сделала шаг и взяв мои руки, положила на свои упругие груди, соски на них возбужденно стояли, ожидая ласки: