— Извиняй, цыпленок, — азагур взмахнул мечом, открыв на секунду прорезь в броне.
Рывок и мое острие вошло точно в цель, как и острие Марана, что пронзило легкое, так и не дотянувшись до сердца. Азагур закричал, отшатнувшись от меня, рана в живот очень болезненна, я это знала, алая кровь быстрой дорожкой потекла по доспехам, азагур пытался стащить латы, чтобы зажать рану.
Я села на колени, кровь стекала по острию, пачкая рукоять серебристого меча, что застрял в моих ребрах, не оставалось сил, чтобы достать лезвие, в глазах темнело. Неподалеку упал Маран, мерзавец быстро истёк кровью. Я попала в аорту, годы в гвардии не прошли даром. Качнувшись, упала на спину. Проклятый инстинкт не позволил упасть вперёд, вогнав острие поглубже, чтобы закончить начатое. Я хрипела, хватаясь за воздух ртом. Вдруг чья-то ладонь легла на мой лоб, Нарониэль склонился надо мной, растерянно пытаясь зажать мою рану:
— Виги… — его руки тряслись, он приподнял меня, прижав к себе, гладил волосы и осыпал лицо поцелуями.
Еще никогда мне не было так приятно умирать.
Очнулась я, лежа на лошади, Нарон вёл её под уздцы, старик дремал в седле второй кобылы. Грудь ещё болела, похоже, рана пока заживала, состояние было паршивым. Вдруг вспомнила про сотню золотых монет в мешочке, что дал мне Изивиль, и сразу ощутила, как болеть стало значительно меньше.
— Эй, — окликнула я, эльф остановился, улыбнувшись мне.
— Как ты? — спросил он, закатное солнце отбросило на его кожу мягкую бронзу, волосы трепал лёгкий ветер, я словила себя на мысли, что, кажется, пускаю слюни, разглядывая юношу.
— Лучше, — улыбнулась я, — а знаешь, что меня греет?
— И что же? — спросил эльф, я уселась на лошади поудобнее, — сто золотых в моём кошельке.
— Да ладно, — усмехнулся принц, — ты ведь всё равно вернулась за нами.
— Хочу их увидеть, срочно, — сделав вид, что не расслышала, сказала я.
Обыскав мешок, что был завязан на седле, запустила руку, порывшись, достала толстый мешочек. Раскрыв веревки, обнажила содержимое:
— Твою же мать! — завопила я так громко, что в небо взмыли испуганные птицы.
— Что такое? — растеряно спросил Нарониэль.
Я высыпала на руку глиняные блины, наполнившие мой кошелек.
— Какого мрака?! — ругалась я, вытряхивая весь мешочек, — где, гхусейман подери, мое золото?!
— Изивиль обманул тебя? — хохотал старик, наблюдая за мной, — ты не додумалась проверить золото! А всего то надо было разрезать одну монету!
— Что?! — воскликнула я, не веря своим глазам, но на моей ладони были только глиняные кругляши, — да я бы вернулась и порубала старикана на ремешки размером с червяка!
— К тому моменту он бы уже получил за нас настоящее золото и расплатился бы с тобой сполна, — заметил Сабат, я швырнула бесполезную глину в чащу.
— Получишь золото в Теллиросе, ничего, — пытался утешить меня Нарониэль, я отмахнулась, не желая разговаривать, — зато у тебя новый меч!
От обиды хотелось завыть, я спрыгнула, быстро зашагала вперед, но успокаиваться не получалось. Противный Сабат тихо посмеивался за моей спиной, все-таки с его друзьями я не прогадала, Изивиль оказался тем еще гадом.
[1] Поножи — амуниция, закрывающая ногу от колена до ступни.
[2]Тыльник — часть доспехов, укрывавшая спину. Противоположная называлась нагрудник, вместе две половины (а иногда только передняя) составляли нательную броню — кирасу.
[3]Чернорукие — наемники в Дароне, с которыми заключался особый вид незаконных, "черных" контрактов.
[4] Гульфик — часть доспехов, закрывающая пах.