— Сядь! — рявкнул Дамьен.
В этом приказе было столько силы и власти, что Тайрин буквально притянуло обратно к стулу.
— Из какого ты клана? — теперь совершенно спокойным тоном спросил Дамьен.
— Из своего собственного, — ответила пленница.
— Как он называется?
— Тайрин, естественно! — воскликнула она.
Лой, сидящая по правую руку от нее, искренне рассмеялась.
— Не вижу ничего смешного, — упрекнул ее брат.
— А я вижу, Дамьен. Посмотри на нее! Посмотри внимательнее. Думаешь, если бы она жила в клане, мы бы ее никогда не видели? Ты знаешь их всех. Неужели ты бы не обратил внимание на ее глаза? Кроме того, на ее теле нет никаких знаков родового отличия, если ты понимаешь, о чем я…
— Ты что, осматривала ее? — удивился Дамьен.
— Да, так получилось, — прошептала Лой и скорчила гримасу.
Дамьен слегка наклонился к сестре и таким же шепотом спросил у нее:
— И как же это 'так получилось'?
Его глаза загорелись искренним любопытством.
— Я принесла Дмитрию чистые полотенца как раз в тот момент, когда он в ванной сушил голову феном в обнаженном виде, — тихо ответила сестра.
— Так ты хотела подсмотреть за несчастным парнем? — не без сарказма произнес Дамьен.
Лой слегка покраснела, но не растерялась:
— Представь, как я перепугалась. На секунду даже внимание утратила, и Тайрин чуть мне шею не свернула.
Дамьен гневно глянул на пленницу.
— И что же ей помешало это сделать?
— Жалость.
— Жалость? — повторил Дамьен.
— Она посчитала, что я слабее, поэтому пожалела меня и отпустила.
— В таком случае, понятно, почему она сидит сейчас здесь.
— Именно. Это еще один факт в пользу того, что кто-то воспитал ее одиночкой. Она ничего о нас не знает, в том числе и про оружие, которое мы часто носим с собой.
Дамьен откинулся на спинку стула и задумчиво посмотрел на девушку. Тайрин устремила взгляд куда-то вверх и изобразила скучающий вид.
— Кто вырастил тебя? С кем ты живешь? — спросил Дамьен.
— Мама, — ответила Тайрин.
— Она с тобой в Лондоне или осталась на Востоке?
— Осталась на Востоке, — спокойно ответила она.
Он не заметил тени, проскользнувшей по ее лицу.
— Тогда, возможно, тебе следует позвонить ей и сказать, что с тобой все в порядке, — предложил Дамьен.
— Я не буду никому звонить.
— Почему?
— Хватит вам меня одной — моя мать здесь не причем.
Дамьен удивился такому ходу ее мыслей. Если быть откровенным, он даже не помышлял о чем-то подобном.
— У твоей матери такие же глаза?
— Нет.
— Тогда у отца?
Девушка пожала плечами и ничего не ответила.
— Кто твой отец?
Девушка снова повторила движение плечами.
— Тайрин. Тяжело с таким именем на Востоке. Наверняка всех интересовало, откуда оно? — решил сменить тему Дамьен.
— По паспорту я Татьяна, — пояснила пленница. — Но мама всегда звала меня Тайрин.
— Кто ты по образованию? — продолжал он.
— Никто, — ответила девушка.
— Зачем так вести себя? Я все равно все узнаю, даже то, в каких магазинах ты предпочитаешь покупать себе белье. А, прости, ты же не носишь белья, — ехидно улыбнулся Дамьен.
Он надеялся увидеть хоть какую-то реакцию на ее лице, но она по-прежнему не смотрела на него и казалась абсолютно безразличной к происходящему.
— Да, с бельем у тебя бы вышел прокол, — вдруг ответила она. — Но вот, скажем, со свитерами проблем бы не возникло. Знаешь, я люблю такие большие просторные пуловеры, потому что в них на мою грудь никто так откровенно, как ты, не пялится.
В этот момент она перевела взгляд и посмотрела прямо на него.
— Да как ты посмела? — завизжала Хиант, подскочив с места.
— Браво! — захлопала Лой. — Думаю, этим заявлением, Тайрин, ты обеспечила себе номер в подвале на целую неделю.
— Только на неделю? — невозмутимо ответила Тайрин. — Что ж, согласна: чтобы заработать месяц бесплатного проживания в апартаментах с крысами, необходимо больше стараться.
Дамьен был восхищен ею. Красота в купе с остроумием, волей и умом — это была гремучая смесь. И покорение такой женщины стало бы для него сродни восхождению на Эверест. Он был опытен, он знал все тонкости женской психологии, их слабости, желания, а главное, он умел соблазнять женщин. Хиант уже потеряла для него всякий интерес. Теперь он видел перед собой новую цель, которую должен был покорить.