— Где ты будешь жить?
— В столице. Где еще? Мы оба будем жить там.
— И кем я буду при тебе? Наемником? Слугой? Твоим личным низшим?
Она отложила расческу и повернулась к нему:
— Никем из перечисленных. Но это все, что я пока могу тебе дать. Если тебе этого мало, я пойму.
Пожалуй, для такого, как он, это слишком много. Поэтому он кивнул, соглашаясь с положением вещей.
— Я никогда не вернусь в Гелиополь, — повторила она, чтобы его успокоить.
— И все же ты едешь туда, — заметил Элай.
— По необходимости. Настало время повзрослеть и принять ответственность. Я войду в зал советов и перед лицом глав родов потребую наследство мужа.
— Хочешь править? — он вскинул брови.
— Хочу, чтобы Лоредан мной гордился.
Ревности не было. Элай принял тот факт, что образ покойного солнечного всегда будет стоять между ними. Его не стереть. Он — часть Аурики, как она часть Элая. С этим ничего не поделать.
— Он гордится, — кивнул Элай. — Не сомневайся.
— А еще, — повеселев, сообщила она, — хочу утереть нос госпоже Виорике. Она возомнила, что может править родом Лоредана, но я ей покажу, кто здесь истинная госпожа.
— Уверена, что одолеешь ее? Я могу помочь.
— Я должна сделать это сама, — отмела она предложение. — Это будет моим первым испытанием. Если не справлюсь, какая из меня глава рода?
В конце концов, Элай отпустил Аурику. Разве он мог поступить иначе? А теперь его терзали дурные предчувствия. Что если враги все еще жаждут мести? Валум мертв, но Виорика жива. Ее нельзя списывать со счетов.
Но особенно Элай боялся, что Аурика захочет остаться в Гелиополе. Войдя под своды родного города, вспомнит, как счастлива там была. В землях людей ее ничто не держит. Элай не верил, что она способна вернуться ради него. То, что было между ними, для него смысл жизни, а для нее лишь минутная слабость испуганной одинокой девушки. Лучше бы Джеймс не отпускал их. На севере Аурика нуждалась в Элае. На юге он был для нее обузой.
Элай припомнил похороны первого магистра и то, как Джеймс продемонстрировал на них перстень — символ власти над столицей. Надо было видеть лица других магистров. Их чуть удар не хватил — полукровка во главе треугольного стола. Мир спятил!
С Аурикой Джеймс договорился о соглашении между югом и союзом городов. Она обещала, едва вступив в права наследства, приехать в столицу и подписать бумаги. Это была еще одна причина, по которой девушка торопилась заявить о своих правах.
Поразительно, с какой быстротой Джеймсу удалось организовать переговоры со снежными. Их новая владычица и столица заключили мирный договор, положив конец войне. Солдаты с обеих сторон вернулись домой.
Только Элаю казалось, Джеймс был печален. Прощаясь с белокурым парнем, к которому успел привязаться, он заметил в его глазах тоску.
— Ты как будто не рад, что заполучил столицу? — усмехнулся Элай.
— Это не то, о чем я мечтал.
— Так откажись. Живем-то один раз. Делай, что велит тебе сердце.
Джеймс посмотрел на него так, будто впервые увидел.
— Спасибо, друг, — он обнял Элая. — Я твой должник.
Элай не понял, за что Джеймс его благодарил. Но если он помог, тем лучше. Может, хоть кто-то из них двоих будет счастлив.
На исходе пятого дня Элай потерял надежду, окончательно уверившись, что Аурика забыла о нем. Хватит с него ожиданий. Захватив кожаную куртку, чтобы укрыться под ней как под зонтом от палящего солнца, он отправился на улицу, еще сам не зная зачем. Быть может, он поедет в Гелиополь, чтобы увидеть ее. Пусть она, глядя ему в глаза, скажет, почему не сдержала слово. Или укатит прочь из этого проклятого города. Например, на север. Туда, где нет солнца. Чтобы даже погожий денек не напоминал о ней.
Он схватился за ручку, но та повернулась сама. Элай едва отскочил от двери, как она открылась. На пороге стояла Аурика. Как всегда прекрасна, как всегда полна жизни и очарования. Воплощенный соблазн. Проклятие всего мужского рода.
— Приехала, — выдохнул он, не до конца веря в ее реальность. Должно быть, разум окончательно помутился от жары, и у него начались галлюцинации.
— Я ведь обещала. Ты разве не ждал?
Пальцы сжали куртку. Он уже и забыл, чего ради взял ее. Кажется, хотел уехать. Но куда и зачем?
— Конечно, ждал, — куртка выпала из ослабевших рук.
— Совет принял решение. Молодого мужа Виорики лишили поста главы рода, — Аурика закрыла дверь. Щелкнул замок. — Теперь я возглавлю род «Первого луча зари», — она шагнула к нему. — Я стану правительницей, — она провела пальцем по его шраму, — прекрасной, — ее руки скользнули под рубаху, и по телу Элая пробежала дрожь, — гордой, — она прижалась к нему, — справедливой… — Элай уже не в силах сдерживаться заключил ее в объятия и поцеловал. А когда оторвался от губ, лаская шею, Аурика, застонав, выдохнула: — …твоей.