— Принцесса, — сказала она мне при нашей первой встречи, и это же она произнесла сейчас, чтобы на мгновение вернуть меня в прошлое.
— Я тебя помню, — с улыбкой призналась я. — Но что ты здесь делаешь? Разве ты не должна жить на земле?
— Птицы — свободные создания, мы всегда можем выбрать для себя новый дом, но я, будучи еще совсем птенцом, пообещала Лютеру Ленцу, что буду следить за тобой изо дня в день.
— Почему именно за мной?
— Чтобы Уэсли Эберт, которому поручено тебя охранять, всегда был в курсе, где ты и что с тобой происходит, вне зависимости от твоего местонахождения.
— Получается, что ты в любой момент можешь связаться с Уэсли? — с надеждой вымолвила я, подойдя к ней ближе и беря на руки, словно какую-то драгоценную вещь.
— Когда Уэсли сам того хочет, он может увидеть все тоже самое, что вижу я.
— Значит ли это, что сейчас он может видеть меня?
Птица кивнула мне в знак согласия. Я внимательно посмотрела в ее ярко-голубые, не естественные для птицы глаза и молвила с голосом полным надежды:
— Папа, прошу, скажи, что все это неправда. Скажи, что все это сон, что я обычная девчонка, не эльф и тем более не наследница престола.
— Что ты делаешь? — позади меня откуда ни возьмись оказался Перл, он внимательно посмотрел на мое лицо и медленно опустил взгляд на руки, где сидела синица. — Вижу, ты уже познакомилась с нашей проводницей.
Он мило улыбнулся крылатому сознанию, подошел к нам ближе медленной размеренной походкой и прояснил:
— С помощью нее можно телепортироваться в любое место, но для этого надо знать язык птиц.
— Ты не знаешь их языка? — удивилась я. — Разве не всем наследникам он известен?
— Я слышу голоса природы, — прояснил он, — и сейчас они сообщают мне о месте нахождения Арабеллы.
— Тебе достался это дар от Флоры, не так ли? — я прекрасно запомнила все то, что рассказывала мне бабушка по вечерам.
Я дословно помнила все легенды и тайны, которые поведала мне Ия Лагранж, и все те истории, что я успела вычитать за время, проведенное в библиотеке старинного замка.
— Да, так и есть.
Говорить о том, что я унаследовала дары Фауны не было необходимости, об этом мне стало известно гораздо раньше, но вот о том, чем мы должны заниматься, как будущие наследники престола, поговорить стоило бы.
За пару часов, пока Арабелла готовила нам корабль для возвращения на землю, Перл успел поведать мне о наших прямых обязанностях не только в качестве наследников, но и в качестве простых эльфов.
Как оказалось, мы, занимая столь важное место в Эльфериуме и имея такие удивительные способности, какими раньше овладевали Флора и Фауна, обязаны сопровождать наших верных подданных эльфов на землю, чтобы тщательно контролировать процесс смены времен года. Но, если говорить об этом в общих чертах, это была лишь малая часть того, чем мы должны управлять.
Перл, как старший брат и эльф голосов природы, обязан следить за тем, чтобы каждый лепесток на деревьях сменил свой окрас, а эльфы морозной стужи принесли на землю зиму. Я же должна позаботиться о том, чтобы птицы улетели в теплые края, чтобы все животные на эту зиму нашли ночлег или проснулись после зимней спячки.
— Но как я могу за всем этим проследить? — удивлялась я. — Мир такой огромный, а я...
— Скрипка, — Перл аккуратно протянул мне в руки сияющий солнечным светом музыкальным инструмент и прояснил: — Тебе стоит лишь только пожелать, как все исполнят твою волю.
— Разве эта скрипка не принадлежит моему отцу? — я отчетливо помнила ее в своих снах.
— Нет, — возразил мальчишка, — она твоя. Теперь твоя, — уточнил он. — Раньше она принадлежала Лютеру Ленцу, но по его же просьбе была передана Уэсли Эберту на сохранность. Мы пообещали, что вернем ее тебе, когда ты будешь готова ее принять.
Я неуверенно взяла столь ценную для меня вещь в руки и в ту же секунду почувствовала приятное, знакомое тепло, разливающееся по всему моему телу.
— Удивительно, — прошептала я.
— Ты тоже это чувствуешь?
— О чем ты?
— Связь с природой, со мной и Эльфериумом...
Я не совсем понимала, что со мной происходит, но все прояснилось, как только Перл взял в руки свою собственную скрипку, смычок и, прикоснувшись им к натянутым струнам, заиграл нежную, протяжную мелодию, от которой розовые лепестки, с растущих поблизости сакур, сорвались со своих тонких веток и закружились в танце вокруг меня и Перла.