Астер не стала лутать труп, у нее для этого был слишком маленький инвентарь, так что она все равно не смогла бы ничего унести. Кроме того, белые жрицы дают обет не просто отказаться от стремления к богатству, но и вообще не иметь никаких личных вещей, кроме необходимого. Так что Сагир–Астер решила, что утром пришлет сюда рабов облутать труп и отнести все имущество погибшего орка жрице–экономке. А пока что Астер просто прочитала короткую молитву об упокоении души недавно погибшего, обошла мертвое тело и продолжила свой путь, вернувшись к пению Вставленной Таблички из Книги Крови Сестер.
Через полчаса, в самый темный час ночи, Сагир–Астер, как и велел ритуал, вошла в расположенное в самом сердце подземного лабиринта Святилище Обрушенного Моста. Несмотря на название, никаких мостов здесь не было, это была маленькая и тесная комнатка, стены, пол и потолок которой были сделаны из того же древнего и зловещего черного камня.
В центре святилища располагался кубический алтарь, покрытый рунами. Астер, как и никто из ныне живущих, не знала, что означают эти руны, построившие лабиринт и вырезавшие руны на алтаре существа погибли еще в конце прошлой эры, когда на Мир упала Первая Луна.
Многие тысячелетия назад, в прошлой эре, на этом алтаре наверняка стоял некий злой древний идол, но теперь здесь помещалась терракотовая статуэтка, изображавшая Трех Сестер. Сестры были вылеплены в виде танцующих обнаженных девушек, именно такие статуэтки допускалось устанавливать лишь в тех святилищах, куда был запрещен доступ мужчинам. Волосы у всех Трех Сестер были распущены, позы и выражения лиц танцующих говорили о божественном экстазе. У Младшей в волосах была звезда, у Средней — Луна, а у Старшей — Солнце. Перед статуэткой на алтаре стояла терракотовая чаша для жертвоприношений.
Стены святилища были опоясаны полосой медных барельефов, изображавших сцены падения Первой Луны и начала новой эры. Само устройство святилища не допускало ничего мирского и лишнего, здесь нашлось место лишь для древнейших и священных материалов — черного камня из прошлой эры, терракоты и меди. Саги–Астер знала, что статуэтка Трех Сестер была поставлена здесь еще на заре времен, а медные барельефы появились много позже, всего несколько сотен лет назад. Они не позеленели от времени, потому что их защищала кровавая магия черного камня.
Астер положила под язык очередную пластинку красного чая и запела Первую Табличку, обходя по периметру святилище и кастуя в каждом из четырех углов помещения по волшебному огоньку. Так велел ритуал. Когда святилище наполнилось голубым холодным магическим светом, Сагир–Астер затушила ставший ненужным фонарь, подошла к алтарю и пропела «Кровь и тайну» из Шестой Таблички:
— Великую тайну открыла нам Старшая Сестра. И кровь есть мана, а мана есть кровь. Помните же, что вашу ману вы восполните лишь из крови тварей прошлой эры, что течет в подземных реках их душ. Но не берите крови и маны от живых или убитых нашей эры, заклинаю вас. Лишь эльфы делают так, и их бесчестье известно нам. Кровь живых и погибших нашей эры питает лишь Трех Сестер, но не демонов, не людей, не эльфов, не орков, не рептилий, не животных. Помните об этом, чтобы не сделать падение Первой Луны бессмысленным. Ибо Первая Луна упала, чтобы появились подземные реки крови, чтобы выросли Кровавые цветы на алтарях, чтобы вы могли восстановить вашу ману.
Закончив петь, Астер извлекла из инвентаря небольшой ритуальный кинжал, на рукояти которого были выгравированы Солнце, Луна и звезда, и быстрым привычным движением разрезала себе ладонь. Она капнула несколько капель крови в терракотовую чашу и получила положенные за жертвоприношение баффы к концентрации, метафизике и мистицизму. После этого Астер встала на колени перед алтарем и стала петь Третью Табличку, с начала и до самого конца.
Эта часть обряда была важнейшей и призвана была успокоить и изгнать обратно в мир мертвых самую страшную и страдающую душу, пришедшую сегодня ночью в подземный лабиринт. Метущаяся душа сына неизвестного царя прошлой эры, принесенного в жертву, когда было окончено строительство лабиринта, должна была быть покорена последней. Именно ради нее Сагир–Астер пела, чувствуя, как начинают болеть, а потом и затекать ее колени. Но Астер, несмотря на то, что была лишь послушницей, умела петь длинные песни. Она знала, что песнопение — это работа, и как и в любой работе, тяжелее всего в начале. Через полчаса она забыла и про болевшие колени и про собственное тело, застывшее в молитвенной позе, остались только танцующие Сестры перед ней и блестевшие в магическом свете барельефы на стенах святилища. Астер теперь особенно глубоко понимала слова песен из Третьей Таблички, ей открывались тайные смыслы божественных писаний.