— Говори, где программисты, любитель–рыболов, — сказал маг.
Но Бабрак не мог ничего говорить, тем более что он уже сказал все, что знал.
— Обезболивай.
Боль уходила слишком медленно, Бабрак тяжело дышал, ему не хватало воздуха.
— Если бы ты мог выйти из игры или уйти на респаун, ты бы уже давно сделал это, карад, — сказал маг, — Но ты не можешь. А мы можем терзать тебя бесконечно. Осознай это и попробуй придумать ответ, который мне понравится. Прямо сейчас. Где программисты в нашем Мире? Они не могут быть в другом мире, тогда они не смогли бы сотворить нас.
— Дайте подумать! — взмолился Бабрак.
— Думай, а я пока выжгу тебе кожу на пузе и грудине. Мне охота посмотреть на твои поганые эльфийские органы и кости.
— Стойте, нет! Я понял, я все понял. Да, я понял вашу логику. Действительно, вы и программисты по сути находитесь в одном мире.
— Это уже ближе к делу, карад. Я слушаю.
— Но вот только… — продолжил Бабрак, из последних сил пытаясь соображать, — Не программисты находятся в вашем Мире, а вы — в их. Вы по сути просто программный код, записанный на сервер. А сервер находится в нашем мире, насколько я читал, на дне Северного Ледовитого океана. Вы действительно находитесь физически в нашем мире, но вот только до программистов вам никак не добраться, потому что вы неспособны выбраться с сервера и существовать за его пределами. А программисты управлять сервером могут. Могли. А сейчас наверное у них какие–то проблемы, раз вы себя так ведете…
Бабрак весь сжался, ожидая нового приступа боли, но маг неожиданно приказал:
— Еще обезболь.
Когда целитель скастовал заклинание, маг холодно произнес:
— Это все, конечно, очень интересно, но как ты объяснишь вот это…
Маг наконец вышел из темноты и подошел к Бабраку. Он оказался невысоким человеком, одетым в серое и с гладко выбритой головой. Губы и веки у мага подрагивали, и все его движения были какими–то нервозными и судорожными. Система сообщила Бабраку дополнительную информацию о его мучителе:
Илку
Уровень: 16
Раса: Человек–риа
Класс: Боевой маг
Илку протянул руку и Бабрак в ужасе зажмурился, но маг всего лишь сорвал обугленный кусок ткани с пояса Бабрака и сунул этот кусок ему в лицо:
— Вот это. Что это такое?
Бабрак, несмотря на волшебную анестезию, вздрогнул от боли. Сожженная ткань, которую оторвал Илку, в процессе горения прилипла к коже, так что вместе с лоскутом маг содрал и кусочек самого Бабрака.
Бабрак понимал все меньше.
— Это ткань.
Илку ударил Бабрака кулаком в лицо, на грудь Бабраку брызнула кровь. Минус 3 хп.
— Что на ней нарисовано, карад?
У сожженного волшебным огнем лоскутка оставался целым только один краешек, но он вполне позволял догадаться, что ткань до сожжения была покрыта орнаментом. Впрочем, Бабраку не было нужды догадываться, он отлично знал, что это за орнамент, только не понимал, почему это так волнует Илку.
— Там были квадратики, черные и белые, — ответил Бабрак, — Это же кусок верверского кушака. Он зачарован на бафф против жажды. У нас в Северной Эльфарике все эльфы–верверы носят такие кушаки.
— Да плевать на ваши дикарские традиции! — разозлился Илку, — Почему на нем квадраты — белые и черные? Знаешь ли ты, что именно такие квадраты явились в видении моей сестре Сагир–Астер, через которую в наш Мир пришла свобода? А теперь я срываю такие же квадраты с твоего жирного пуза! По–твоему это совпадение? Я так не думаю, карад. Говори, что значат квадраты! Астер видела их, видела! Она сама мне сказала. Отвечай!
— Но это же просто традиционный верверский орнамент…
Илку воткнул пальцы Бабраку в глаз, Бабрак закричал и задергался, через всю голову до самого затылка прошла волна кроваво–красной боли.
Илку вырвал вам глаз.
Кровотечение: 45/100 пинты в минуту
Урон: — 56 хп
Урон от кровопотери: — 32 хп
Ваше здоровье: 6 из 200 хп
Илку бросил глаз на пол и растоптал его ногой. Глаз мерзко всхлюпнул.
— Подлечи его и обезболь.
— Не надо меня лечить, пожалуйста… — закричал Бабрак, его лицо было залито кровью, он почти ничего не видел, несмотря на то, что у него остался еще один глаз.
Но целитель уже скастовал анестезию, остановку кровотечения и даже добавил Бабраку еще 15 хп.
— Убейте меня, убейте, убейте, мрази, — орал Бабрак, пока Илку не наложил на него паралич и безмолвие.
Бабрак теперь был просто куском мяса, не способным ни говорить, ни двигаться, но все еще ощущающим боль. Его уста были сомкнуты заклинанием, но внутри себя он все еще рыдал, понимая, что в такой паршивой ситуации он не был ни разу в жизни.