– Да, мессир Альбрехт.
– Вы можете сражаться пешим или конным, в любых доспехах, какие сочтете необходимыми надеть, и любым оружием, однако вы не можете использовать различные виды оружия попеременно.
– И это я понимаю.
– Вы, зачинщик поединка, согласны с правилами?
– Да, согласен.
– Помните, что умышленное или неумышленное нарушение любого из правил означает ваше поражение и бесчестие.
– Я запомню.
– Превосходно, – арбитр повернулся к фон Данцигу. – Вы, секундант зачинщика, согласны с правилами?
– Безусловно, собрат, – ответил фон Данциг.
– Тогда приступим. Вы готовы к бою? – спросил меня Альбрехт ле Норе.
– Всегда готов.
– Следуйте за мной.
Братцы Сламбо уже были на площадке. Джон стоял ко мне поближе, Эрик чуть дальше, прислонившись к забору. Оба были в своих малопрезентабельных старых железных доспехах и с тем оружием, которое я у них уже видел: у Джона длинный меч, а у Эрика шипастая булава-моргенштерн. Правда, братцы затарились еще и щитами. Щиты были большие, треугольные, без гербов, с массивными железными умбонами по центру. Я понял, что мне следует использовать мой щит. Арбитр сказал, что нельзя использовать амулеты и заклинания, но про магическое оружие и доспехи ничего не сказал.
– Явился-таки! – процедил сквозь зубы Джон Сламбо. В его взгляде смешались насмешка и злоба одновременно. – Готовься умереть, рокарец!
– Нет, брателло, это я вас сегодня во Вторчермет сдам, – пообещал я, продевая левую руку в ремни щита. Щит Такео маленький, сантиметров пятьдесят в диаметре, слегка выпуклый и очень легкий, так что движений в бою он стеснять не должен. – Я готов!
На деревянной трибуне у дальнего забора расположилось с полдюжины рыцарей Братства – я так понял, это и было жюри. И тут я был искренне удивлен. Среди рыцарей я увидел Карен-Бэмби. Она была без оружия, одета в простое темное платье и выглядела бледной и встревоженной. Когда наши взгляды встретились, Бэмби улыбнулась мне и послала воздушный поцелуй.
Ба, с чего бы это она здесь?
Рев боевой трубы под самым ухом заставил меня вздрогнуть. Шоу началось. Альбрехт ле Норе вышел в центр площадки, поднял руку и заговорил.
– Сегодня мы впервые в истории дозволяем на территории нашей обители поединок, в котором зачинщиком и ответчиками не являются рыцари Братства, – начал он. – Однако мы идем на такое нарушение наших уставов, дабы восстановить справедливость и рассудить, кто же прав, а кто заслуживает наказания. Однако перед началом испытания я еще раз обращаюсь к сторонам с просьбой о примирении. Джон Сламбо, именуемый также Джоном Сламбо из Лоджа, готов ли ты отказаться от поединка и признать свою вину без кровопролития?
– Нет! – рявкнул «чугун», не сводя с меня злобного взгляда.
– Эрик Сламбо, именуемый также Эриком Сламбо из Лоджа, что ты скажешь?
– Нет!
– Рекрут Братства Карен из Рены, именуемая также Бэмби из Рены, желаешь ли ты, чтобы мессир Алекто Фра-де-Леоне выступил защитником твоей чести в споре с братьями Сламбо?
– Да! – тихо, но твердо сказала Бэмби.
– Рыцарь Алекто Фра-де – Леоне, готов ли ты отказаться от своего вызова, дабы не пролилась кровь?
– Нет, я буду драться! – сказал я и вытянул из ножен катану.
– Да будет так! – Альбрехт ле Норе поднял руки к небу. – Бессмертные не могут быть на стороне неправого. Начинайте, и пусть милость Бессмертных будет с вами!
У меня появился сильный соблазн незаметно надеть на палец Кольцо Меченосца, полученное от Шандора. Но Альбрех ле Норе будто прочел мои мысли.
– Вы обязаны снять все находящиеся на вас амулеты и украшения, ибо они могут иметь магическую силу, – сказал он, подходя ко мне. – Отдайте их вашему секунданту.
– Хорошо, – вздохнул я и начал собирать свои фенечки в носовой платок, чтобы отдать их фон Данцигу.
– Постарайся, чтобы тебя не убили, – сказал Руди. – Я не настолько богат, чтобы потянуть твои похороны.
– О чем это ты?
– По законам Братства секундант убитого в поединке устраивает за свой счет его похороны и поминальный пир.
– Видать, ты крепко во мне уверен, Руди, если пошел в мои секунданты, – я отдал комиссару свои побрякушки. – Ладно, пора физминутку начинать!
Арбитр ушел с поля, и я остался с глазу на глаз с «чугунами». Джон решил первым испытать меня на крепость – резво так подскочил ко мне и с ревом обрушил на меня меч. Я вывернулся из-под удара и отбежал к забору. Братья, гремя железом, двинулись на меня с двух сторон.
– Бей его! – заорал Джон и снова махнул мечом.
Я отразил удар щитом. Силищи у Джона было немерено, но щит Такео потому и назывался магическим, что отлично гасил энергию удара, так что на ногах я устоял очень даже легко. Правда, миг спустя на меня обрушился удар булавы Эрика, и вновь я принял его на щит. Дальше было сложнее – братья начали осыпать меня ударами с двух сторон. Остервенелые были удары, я просто как под сваезабивалку попал. Мне удалось отразить этот град щитом и катаной, я вывернулся из угла, куда меня загоняли братцы, и оказался прямо в центре площадки. Сламбо пошли на меня, нехорошо улыбаясь.
Дальше все шло по однотипному сценарию – «чугуны» старательно прижимали меня к забору, а потом начинали осыпать ударами. Били они не по-детски, силища у обоих гавриков была отменной. Если бы не щит Такео, мне пришлось бы очень плохо, ведь обороняться при помощи Магического Щита я не мог по правилам. Так я отразил четыре безуспешные попытки загнать меня в «сортир» и тут подумал, что во всем происходящем есть что-то неестественное. На братцах было навешано невесть сколько железа, но двигались они легко и бодро, даже не взмокли, хотя утро было теплое. И где они, паразиты, силы берут? Сразу вспомнились слова Бэмби про то, что Сламбо умудрялись не отстать от нее по дороге в Нолси. Не иначе, тут какая-то чертовщина.
Что до меня, план боя я обдумал до мелочей. Нет смысла рубить катаной этот листопрокат, только клинок попортишь. Но хороший вариант у меня есть. На обоих Сламбо были шишаки с переносьем, такие историки иногда называют нормандскими. Я решил, что буду бить в лицо, когда подвернется такая возможность. Может, удастся с одного удара перерезать артерию, и тогда победа за мной без всяких. Однако пока я не мог нанести точный удар, все время приходилось отражать свирепые атаки. Сил у Сламбо не убывало, а я вскоре начал чувствовать, что притомился. Куртка под ламелляром промокла от пота, мышцы ног горели, да и левая рука разболелась – даже щит Такео не мог полность погасить удары этих чмырей. Джон первым просек, что я устаю.
– Что, выдохся, щеня? – рявкнул он, подняв над головой меч. – Сейчас я тебе кровь пущу…
– Бэмс, бэмс, дрэмс – я с трудом устоял на ногах, когда он замолотил по моему щиту своим клинком. Краем глаза я успел заметить занесенную в коварном ударе булаву Эрика, отпрянул в сторону и короткой перебежкой переместился в другой угол площадки. Нет, это мероприятие определенно начинает затягиваться. Надо что-то делать…
– А-а-а-а-а! – завопил я и атаковал колющим выпадом, целясь Джону в лицо. Мой удар не попал в цель, острие катаны ударило в кольчужную бармицу, но мой противник отшатнулся, опустив щит, и я вторично ударил его, на этот раз обводом. Раздался скрежет стали о железо, Джон выругался и попятился от меня. На его щеке выступила кровь. Радоваться даже такому маленькому успеху не было времени – на меня насел Эрик. Я отразил несколько камнедробительных ударов его булавы. Попытался вогнать катану в стык между кирасой и латной юбкой, но неудачно. Признаться, я пожалел, что начал драться катаной – лучше бы взял вакидзаши, подобрался бы поближе и побрил моих «чугунов» раз и навсегда…О, черт!