Собственно, и в отношении Сены приходилось полагаться на вынесенное из будущего мнение Кави. А мнение было самое положительное: парень проявит себя исключительно лояльно и дослужится аж до генерала.
Потому сейчас и выбрали.
Ну и, - не без задней мысли, - чтоб понемногу вовлечь надёжного человека в их компанию.
А как иначе-то? Ни одно крепкое товарищество не строится на совместном увлечении музыкой, пивом или японскими порномультиками.
Только в общем деле.
Желательно - покровавее.
- Сена, - сказал Немец, - надо, чтоб ты отрубил мне голову.
- Я солдат, - заявил упрямец. - Я не палач.
- Приказ Лорда-Хранителя.
- Я солдат. Я не палач.
- Мне не нужен палач, - сказал капитан, - мне нужно, чтоб ты отрубил мне голову.
- Найдите орка.
- Эээ... давайте проясним, - разумеется, влез неугомонный Дурта. - Оркам не свойственна стремительная, милосердная жестокость. Шаманическая природа их дикарской магии требует продолжительных, предельно мучительных... эээ... мучений жертвы. Всё их первобытное общество же и построено именно на учреждении такого пыточного порядка, чтоб причинить захваченным в рабство представителям соседних народов наиболее возможно извращённые, жестокие и глубокие страдания - и как можно более продолжительные притом! Исторгаемая же в ходе истязаний жизненная энергия истязаемых даёт орочьим шаманам возможность...
Ого, подумал капитан, а Дурта-то наш как разошёлся - соловьём заливается. То ли тихий садюга по натуре, - бывают такие... энтомологи, - то ли действительно у орков колдунство повышенной интенсивности.
- Его Величество покончит с орками, - веско проговорил Сена. - Его Величество возвращается со славною победой. И будут ещё походы.
На этих словах взгляд Кави слегка вильнул в сторону и притуманился, из чего внимательный капитан сделал вывод, что победа Его Величества оказалась какой-то не особенно уж славной.
Ладно, хватит лясы точить.
- Сена, - жёстко сказал капитан, - ты отрубишь мне голову. Сейчас. Здесь, надо рвом. Ты сделаешь это быстро и чётко, потому что страдать я и сам-то не хочу, а у тебя лучший удар в армии.
- Я солдат. Я убиваю врагов.
- Пагди, - сказал Немец.
- "Пагди"? - недоуменно переспросил Сена.
- Дур... Думья, втолкуй товарищу.
Мудрец втолковывал, Кави присутствовал - для убедительности. Капитан проверял снарягу. Идти решил в том же трофейном бушлате: во-первых, неприметно - как известно, граждане свободной Эрефии стараются не задерживать взгляд на полицаях; во-вторых, другой земной одежды всё равно не было.
ПМ, "сучка", неприметные золотые кольца - скинуть скупщикам или в ломбард... алмазы брать не стал. Что здесь камень бросовый - что у нас там оказался. Да и не будет времени сбыть блестяшки: после учинённого-то на Манежке аттракциона неслыханной щедрости чёрный рынок должен стоять на ушах - и на попа, одновременно.
Капитан усмехнулся. Извини, Ильдар, не хотел тебя подставить. Да ведь ты-то всё равно не при делах, откупишься, не впервой.
- Сударь капитан... - произнёс неслышно подошедший Кави. - Может быть, всё же есть некоторый резон...
- Резон - есть. Но я пойду один.
Эльф мрачно покачался на каблуках.
- Очередная неудача может ввергнуть Варту в пучину хаоса невиданного размаха и глубины. В ближайшие недели нас ожидает пришествие Великой Чумы, и если уж нынешнее поветрие, не предусмотренное никакими...
- Любой хаос лучше нынешней стабильности. Потому что в хаосе можно проиграть, но зато можно и выиграть. А в "стабильности" - по-любому кирдык. Не сегодня - так завтра.
- Я искренно желаю помочь Вашему предприятию, сударь капитан, - твёрдо заявил Кави.
- Знаю. Не дёргайся ты. Всё нормально. Работа как работа.
Он повернулся ко рву. Достойный мудрец дожимал упёртого рубаку, тыча тому в нос каким-то очередным свитком. Рубака давно дожался, но по привычке всё ещё "тормозил".
- Сена! - позвал капитан. - Шагом марш.
Он облокотился на козлы. Вообще-то, кровь брызнуть не должна - Пагди перенесёт целиком. Но психологически так казалось легче.
Снова стреляться было бы куда приятнее, но Дурта накрепко советовал на этот раз обойтись местным инструментарием - для большей предсказуемости переноса.
- Просто думай о том, где желаешь очутиться после переноса, - очередной раз посоветовал подошедший мудрец. - Воображай место, где сочтёшь себя наиболее дома. И крепче держись за меч. Возложи на него свои надежды о спасении.
Капитан только отмахнулся свободной рукой.
- Давай, Сена. Хорошо отрубишь - потом неделю можешь меня не бояться.
Тот уже достал свой здоровенный, ухоженный клинок и, ничего не уточняя и не переспрашивая, внешне бесстрастно примерялся к замаху.
Солдатский характер у парня. Тупой, но солдатский.
- Давай, - сказал капитан, ворочая горлом в тугом воротнике. - До щелчка.
- Почему "до щелчка"? - опешил Дурта, вставая сбоку, так, чтоб не попасть под удар.
- Потому что в армии всё делается до щелчка. Сена, твою ж!.. Руби давай - сколько мне тут раком-то торчать? над пропастью в лесу...
Свистнул клинок.
Мир погас.
Капитан раскрыл глаза и распрямился. Хотел было ощупать шею, но только усмехнулся и опустил дёрнувшуюся было руку.
Он стоял на пустом и, судя по истресканному асфальту, основательно заброшенном плацу. Единственный включённый фонарь светил слабо, неохотно, но и сумерки по-настоящему сгуститься ещё не успели. Трёхцветная тряпка флага бессильно подрагивала под редкими порывами тёплого юго-восточного шелонника. В хорошо знакомом двухэтажном здании управления горело единственное окно.
- Значит, "думай о доме", - произнёс капитан, понимая, что отмякать-то душой сейчас совсем не время.
Но мир вокруг был тих и печален, только где-то дальше, в посёлке лениво погавкивала собака, да, кажется, бубнил телевизор. У подъезда управления, в грязноватом "бобике" с армейскими номерами беспечно посапывал водила-ефрейтор, и капитан обошёл автомобиль сзади, почти не прячась.
Он быстро, держась в тени, заглянул в освещённое окно кабинета, усмехнулся и направился ко входу в управление.
Дверь с проржавелым доводчиком стояла полуоткрытой, вестибюль был тёмен и глух. Немец шёл по коридору всё с той же неловкой усмешкой, задыхаясь от воспоминаний. Здесь он не чувствовал ни малейшей угрозы, только почти физически невыносимую тоску по прошлой, настоящей жизни.
Он остановился в сантиметре от падавшей из открытой двери кабинета полосы тёплого жёлтого света, машинально не желая топтать её подошвами. Из комнаты доносилось редкое пощёлкивание кнопок клавиатуры.
Капитан поправил Пагди, - ремень так и норовил сползти с плеча, - и неслышно ступил вперёд.
- Здравия желаю, товарищ полковник, - тихо сказал Немец.
Человек за столом недоуменно поднял голову. Некоторое время он рассматривал нежданного посетителя сквозь тонкие очки для чтения, потом, дрогнув веками, стянул их пальцем за дужку и встал из-за стола навстречу капитану.