— Эридан, твой черед, — послышался перелив со стороны снежной горки.
— Как брат? — тихо спросил Остин.
— Лучше. Прошел месяц с того дня, как он и остальные пленные бежали благодаря Белому Лебедю. — Загадочно произнесла она, потупив взор.
— Это радует. — И зачем-то добавил: — Ательстанд ваш дом, Арианна. Вы можете жить здесь столько, сколько пожелаете. Ни к чему покидать его весной, чтобы потом возвращаться осенью…
— Мы уже говорили об этом, — она звонко его прервала. — Мы благодарны тебе за возможность зимовать в приюте, но не проси, чтобы мы жили здесь целый год. Это не для нас!
— Я помню, ты говорила, — опечалился эльф, сердце облилось горячей кровью. — Я желаю вам добра. Хочу, чтобы Эридан и ты не знали нужды. Больше никогда бы не пережили лишений и утрат. Ведь я…
Всякий раз, когда он говорил с Арианной, его голос чуть заметно дрожал, а слова застревали в горле. Очень часто он чувствовал себя полным идиотом или мальчишкой, не способным объясниться в любви. И всякий раз, когда заветная фраза была готова сорваться с языка, он осекался и замолкал, будто догадывался — излишняя откровенность не пойдет их дружбе на пользу.
— Знаю. Спасибо тебе, — со всей искренностью поблагодарила Арианна и скользнула дальше. Поникший головой Остин поплелся следом.
Крыльцо прачечной вынырнуло из-за угла соседнего фасада. Весь задний дворик перетягивали веревки — ниже, выше, вдоль, поперек, и на них, подобно озорным воздушным змеям, колыхались выстиранные шелковые простыни, наволочки, шерстяные покрывала, узорные скатерти из дорого элейского аксамита. От ароматов терпкой морозной свежести и толики цветочной сладости запершило в горле.
Остин опустил корзину на перила и заглянул эльфийке в глаза. Им так редко удавалось остаться наедине, все время кто-то окружал, гомонил, просил совета или помощи. Вот и сейчас хрупкий миг надежды безжалостно треснул под скрипом тяжелой, отделанной узорной лепниной двери. Вытекшая на крыльцо низкорослая черноволосая гнома в белом фартуке прищурилась, всплеснула руками и забубнила:
— Лорд Остин, вот вы где. А вас все ищут.
— Кто меня ищет?
— Ой, да все! — И прачка затараторила: — Лорд Генри из оружейной. Там, кажется, треснула стена, и часть оружия оказалась засыпана мерзлой землей. Еще вас спрашивал травник Илмар. Ветер разбил в его лавке два окна и опрокинул полку со снадобьями. Или это в оружейной выбило окна? — Почесала бороду гнома. — Неважно, — махнула она толстой короткой рукой. — А еще вас искал валларро Агроэлл. Слышала, — прачка сузила черные глаза, — по личному делу. И еще… как же его имя… вечно я забываю. У них там водное колесо поломалось.
Арианна нежно погладила в раз погрустневшего друга по плечу, махнула серебристыми ресницами, намекая: подумай о помощнике, а лучше о нескольких, но вслух шепнула:
— Иди. Ты им нужен.
— А, Арианна. Грязное белье принесла? Умница. — Сказала гнома, когда Остин ушел. — Детка, поможешь снять высохшее и развесить выстиранное? Оно здесь — в моей корзине. Держи.
— Конечно, леди Бель, — девушка плавно вскинула руки — длинные широкие рукава вспорхнули, как крылья лебедя над прихваченной морозом гладью реки, — и принялась за работу.
* * *
— Вот видите, лорд Остин?
Огромное железное колесо, прикрученное болтом к глухой стене замка, поскрипывало и ерзало туда-сюда. По недвижимым лопастям хлестала вода, соскальзывая в протекающий внизу ручей, но акведук оставался пустым. А все потому, что под черпаком, насаженным на обод застрял крупный валун, рухнувший с крутого заснеженного склона.
— Ночью в полумиле сошел камнепад, — пояснял растерянный молодой эльф, — нас тоже задело.
Остин присел около водяного колеса, заглянув под лопасти, — тяжелый валун засел намертво, такой вытягивать только с конями. Ледяные капли посыпались в лицо — горный ручеек, текший под стеной, шумел, рокотал и плескался. Владетель Ательстанда встал и, стряхнув брызги, сердито поинтересовался:
— Как камни обошли магическую защиту?
Молодой эльф растерялся еще больше:
— Не ведаю. Вам лучше спросить у магов Воздуха.
— Маги Воздуха, — процедил он сквозь зубы.
Железо жалобно потрескивало. Голубые струйки тренькали по лопастям. В шум горного ручейка вплетался свист горного ветра. Солнце горело большим оранжевым шаром, но ясное холодное небо начинало мрачнеть — с севера наступала гряда синих облаков.
Остин опустил голову — на глаз опять попал проклятый валун. Если его не вынуть — замок останется без воды, а в приюте больше тысячи обитателей, половина из которых женщины и дети.