Лемех замешкался — смеются над ним, что ли?.. Но нет, эльф казался совершенно серьёзным.
В сенях столпились перепуганные домочадцы — Лемех поднял руку, успокаивая своих:
— В порядке всё, в порядке!.. Давайте-ка, бабоньки, воды кипятиться поставьте, да побольше! Гости раненую привезли, им кипяток нужен. Ну-ка, поживее!
Женщины опрометью бросились к печи, поволокли чугунные котлы. Лемех успел ободряюще похлопать по плечу бледную, дрожащую жену и пошёл обратно во двор — как бы там ни было, хозяин гостей надолго оставлять не может.
Ариша с Гриней уже успели притащить длинных шестов. Эльфы осторожно опустили носилки на утоптанную землю двора, четверо принялись деловито вбивать колья, старший из них, с жемчугами на обшлагах и воротнике, что-то негромко приказывал, а второй, тот самый, что протянул Лемеху руку, стоял на коленях возле носилок, водил руками над раненой, творил свою непонятную честному люду волшбу… Мимоходом Лемех подумал, что, видно, сплоховало на этот раз чародейство, раз пришлось гордым лесным воинам, стражам Зачарованного Леса, просить помощи у презренных людишек, в земле ковыряющихся.
Но вслух он этого, разумеется, не сказал. Да и мысли опасные поспешил прогнать поскорее.
Мимоходом он взглянул на сыновей — Ариша держался молодцом, помогал вгонять заострённые колья, а вот Гриня… младшенький, разумеется, вылупил зенки и стоял, во все глаза таращась на эльфов, — то есть вёл себя донельзя невежливо и даже оскорбительно. В другой раз лесные находники небось зарубили бы наглеца в один миг, а тут смотри-ка, терпят…
— Гриня, поди-ка сюда, — ледяным голосом сказал Лемех. Не хватало ещё этим эльфам понять, до чего же он испугался за непутёвого сына!
— Погоди, Лемех, — внезапно сказал стоявший на коленях эльф. — Погоди… Гриня, пожалуйста, подойди…
— Это ещё зачем? — подозрительно спросил Лемех. Не сдержался — и тотчас облился ледяным потом — в тёмных глазах эльфа мелькнула гневная искорка.
— Тебе никто не говорил, что у мальчика есть способности к магии? — ответил эльф, не вставая с колен. — Не поверю. Ты же приглашал волшебника… зачаровывал Найду… ужель тебе не сказали?
Лемех стиснул зубы. Только этого ему и не хватало! Гриня, совершенно остолбенев, только и мог что переводить растерянный взгляд с эльфа на отца и обратно.
— Ну, Гриня, что же ты? — вновь позвал мальчишку эльф. Остальные гости старательно делали вид, что ничего не замечают. — Мне нужна твоя помощь, aide.
Айде. Друг по-эльфийски. Никогда ещё за долгую и полную приключений жизнь Лемех не слышал, чтобы Перворождённый так назвал бы смертного и короткоживущего человека.
Мальчишка точно во сне шагнул вперед, почти что рухнул на колени рядом с носилками — и в этот момент покрытые бурыми пятнами тряпки зашевелились, показалась узкая ладонь с тонкими, перепачканными кровью пальцами, затем — копна золотистых волос; открылось лицо, и даже Лемех, уж на что был крепок по части женского полу, едва удержался, чтобы не крякнуть.
Эльфийка была, что называется, чудо как хороша. Красавицы среди этого народа редки, людскому глазу они непривычны, наверное, в этом-то всё и дело; но с этой золотоволосой всё вышло как раз наоборот.
Высокие скулы, миндалевидные глаза, изящные завитки над висками, тонкие бледные губы, точёный подбородок — ну точь-в-точь старинная миниатюра, каких немало довелось видеть Лемеху ещё в ту пору, когда он странствовал по свету с «Весельчаками Арпаго», Вольной Ротой свободных воинов — нередко их нанимали даже монастыри, славные своими книгохранилищами…
Ариша скрипнул зубами, но пересилил себя — отвёл взгляд. А вот Гриня, тот, похоже, совсем обеспамятовал. Вперился взглядом в лесную деву, да так, что, казалось, сейчас и вовсе чувств лишится. И — что странно! — оба эльфа-предводителя глядели на это да только усмехались. Четверо же простых воинов и вовсе сделали вид, что ничего не заметили.
— Помогай мне! — наконец дернул Гриню за рукав эльф-стрелок. — Делай, как я! Руки вытяни… вот так… чтоб над лицом были… смотри на неё, смотри как следует! И повторяй про себя — хочу, чтобы она поправилась! Понял? Повторяй! Ну же!
Гриня повиновался. Ни на отца, ни на брата он уже не глядел.
— А вот и кипяток несут, — кашлянув несколько громче, чем следовало, сказал Лемех.
— Отлично, — отозвался первый эльф, тот, что с жемчугами. — Пусть поставят здесь… мы сейчас приготовим отвары, — он повернулся к молчаливой четвёрке воинов и что-то коротко прибавил по-эльфийски.
Трое гостей дружно принялись натягивать полог на вбитых кольях, четвёртый открыл плетёную сумку, вытащил связку странно пахнущих трав — свежих, словно только что сорванных. Предводитель осторожно опустил их в парящий котёл — и вода тотчас потемнела.