— Крестьяне! Фермеры! — Роланд сделал небрежный жест. — Мы, тиллийцы, — бойцы! У нас есть опыт.
— В междоусобных стычках — может быть. Там, наверху, ты вовсе не казался таким уж крутым!
— Меня застали врасплох! А чего ты хотел, эльф? Они напали на меня раньше, чем я мог среагировать. Ну пусть мы не можем сразить гиганта одной стрелой, но я гарантирую, что, получив пять или шесть копий в дырки в головах, они не станут больше задавать свои дурацкие вопросы о цитаделях!..
…Где цитадель?
Вопрос гудел в мозгу Другара, бил как молот, и каждый слог был физически ощутим и причинял боль. Со своей выгодной позиции в одном из мириадов гномских жилищ Другар смотрел вниз на широкую моховую равнину, по которой его отец и большинство народа шли приветствовать авангард гигантов.
Впрочем, слово авангард не совсем годилось.
Авангард — это порядок, он подразумевает упорядоченное движение. Другару показалось, что небольшая группа гигантов наткнулась на гномов, идущих им навстречу, не специально, а случайно, отвлекшись на миг от их главной задачи, чтобы.., получить приказ?
— Не ходи туда, отец, — взмолился Другар. — Позволь мне говорить с ними, если уж ты так настаиваешь на этом безумии! Останься позади, где безопасно!
Но он знал, что если он скажет такое отцу, то по его спине пройдется посох. А у него есть резон побить меня, признавал Другар. Он, кроме всего прочего, король. И я должен быть рядом с ним!
Но Другара там не было.
— Отец, прикажи народу оставаться в домах. Мы с тобой будем вести переговоры с этими…
— Нет, Другар. Мы — Единый Гном. Я король, но я только голова. Все тело должно присутствовать там, чтобы слышать, видеть и участвовать в обсуждении. Так было всегда, с самого нашего начала, со времен творения. — Лицо старика смягчилось и стало печальным.
— Если это воистину наш конец, пусть говорят, что мы пали так же, как жили — как один.
Единый Гном был тут как тут, хлынув из жилищ под поверхностью на широкую равнину, образовывавшую свод их города, моргая и проклиная солнечный свет. С восхищением приветствуя своих «братьев» ростом почти с Дракара, гномского бога, гномы не заметили, что многие из них остались позади, у входа в город. Там Другар разместил своих воинов, надеясь, что сможет прикрыть отступление.
Единый Гном смотрел, как джунгли движутся по равнине.
Полуослепшие от непривычного солнечного света, гномы видели, как тени между деревьями или даже сами деревья бесшумными шагами скользят по мшанику. Другар прищурился, пристально вглядываясь и пытаясь сосчитать гигантов, но это было все равно, что считать листья в лесу. В страхе и смятении он думал о том, как можно сражаться с тем, кого не можешь увидеть.
С магическим оружием в руках — с эльфийским оружием, которое само настигает жертву, — у гномов был бы шанс.
Что нам делать?
Голос, раздавшийся в голове, не был устрашающим. В нем были печаль и разочарование.
Где цитадель? Что нам делать?
Голос требовал ответа. Но ответа не было. Другар испытывал странное чувство — один краткий миг, несмотря на страх, он разделял горе этих созданий. Он сожалел, что не может помочь им.
— Мы никогда не слыхали ни о какой цитадели, но будем рады присоединиться к вам в ваших поисках, если вы захотите…
Его отец не успел больше ничего сказать.
Молча, без малейших признаков ярости или злобы, два гиганта схватили старого гнома своими огромными руками и разорвали его надвое. Они бросили кровавые останки наземь, как бросают мусор. Методично, по-прежнему без гнева и злобы, они начали убивать.
Другар смотрел, не в силах помочь. Его разум был ошеломлен тем, чему он стал свидетелем и что был бессилен предотвратить. Он действовал инстинктивно, его тело исполняло то, что он давно задумал и к чему был готов. Схватив рог курца, он поднес его к губам и громко затрубил, созывая свой народ обратно в их жилища, в безопасность.
Его воины, кое-кто из которых занял места на деревьях, пускали в гигантов стрелы. Но острые деревянные наконечники, которые могли пронзить человека, отскакивали от толстой шкуры гигантов. Стрелы были для них все равно что комариные укусы, они отбрасывали их в сторону руками, когда ненадолго отвлекались от бойни.
Гномы отступили без паники. Тело было единым — все, что происходило с одним гномом, происходило со всеми. Они останавливались, чтобы помочь тем, кто упал. Старшие оставались позади, подталкивая младших вперед, к убежищу. Сильные тащили слабых.
Словом, гномы были легкой добычей.
Гиганты преследовали их, хватали и немилосердно уничтожали. Мшаник пропитался кровью. Тела лежали грудами, некоторые висели на деревьях, на которые их закинули.
Многие были изуродованы до неузнаваемости.
Другар ждал до последнего, чтобы удостовериться, что немногие оставшиеся в живых на равнине вернутся. И даже тогда он не хотел уходить. Двое его воинов принуждены были буквально утащить его вниз по туннелям. Они слышали, как наверху трещали и ломались ветви деревьев. Часть свода над подземным городом обрушилась. Когда туннель позади обвалился, Другар и те, что остались от его армии, развернулись лицом к врагу. Больше не нужно было бежать и искать спасения. Спасения не было.
Когда Другар пришел в себя, он обнаружил, что лежит полузаваленный в туннеле, под телами нескольких своих воинов. Выбравшись из-под них, он прислушивался и приглядывался, чтобы обнаружить в людях признаки жизни.
Но кругом была только тишина — зловещая, страшная тишина. Всю оставшуюся жизнь он будет слышать эту тишину и слово, прозвучавшее в его сердце: «Никого…»
— Я отведу вас к вашему народу, — внезапно сказал Другар после долгого молчания.
Люди и эльф прекратили препираться и повернулись к нему.
— Я знаю дорогу. — Он махнул рукой в темноту. — Эти туннели ведут к границам Тиллии. Мы будем в безопасности, если останемся внизу.
— Всю дорогу! Под.., здесь, внизу! — Рега побледнела.
— Можешь подняться наверх! — напомнил ей Другар.
Рега подняла голову к невидимому своду и вздохнула. Вздрогнув, она покачала головой.
— Почему? — спросил Роланд.
— Да, — поддержал его Пайтан. — Почему ты спасаешь нас?
Другар посмотрел на них, и в груди его вспыхнуло пламя ненависти. Он ненавидел их, ненавидел их тощие тела, их чисто выбритые лица, ненавидел их запах, их превосходство, ненавидел их высокий рост.
— Потому что это мой долг, — сказал он.
Что бы ни случилось с одним гномом, то случалось со всеми.
Рука Другара, скрытая его окладистой бородой, скользнула к поясу, пальцы сомкнулись на рукояти охотничьего кинжала. Мрачная радость вспыхнула в сердце гнома.
Глава 21. ВЕРШИНЫ ЭКВИЛАН
— Как ты думаешь, сколько народу может увезти твой корабль? — осведомился Зифнеб.
— Увезти куда? — осторожно спросил Эпло.
— Ну, как же — улетай, туча… Все выше, и выше, и выше… Унесенные ветром… По ту сторону радуги… Течет шампанское рекою… Нет, это не те стихи.
— Послушайте, сэр, мой корабль никуда не полетит…
— Ну, конечно же, полетит, мой милый мальчик. Ты — наш спаситель. А теперь посчитаем. — Зифнеб начал загибать пальцы, бормоча себе в бороду:
— Полетная команда эльфов Трибуса состояла из мпфмт персон, а с учетом рабов получается мррк, и еще могло быть до мпфпт пассажиров, да плюс э.., так, получается вместимость…
— Что вам известно об эльфах Трибуса? — требовательно спросил Эпло.
— ..получается… — Старый волшебник заморгал. — Эльфы Трибуса? Никогда о таких не слыхал.
— Вы упомянули их…
— Нет, нет, малыш, у тебя проблемы со слухом. А еще ведь совсем молодой человек.
Жаль. Может, это все из-за полета. Ты, должно быть, не следил как следует за давлением в кабине. У меня это вечная беда. Глух бываю временами как пень. Я отлично слышал, что говорил об эльфах трибов, то есть триб, то есть о племенах. Передай мне, пожалуйста, бренди.