Собрание уставилось на Авилину — была её очередь откровенничать. Девушка пожала плечами и холодно произнесла:
— Я уже всё сказала.
Годвин не сдержался и громко вздохнул. Он то надеялся услышать от возлюбленной длинную речь и в ней разыскать ключик к искуплению. Беатриса сжала его руку крепче, выражая сочувствие. И тут, краем глаза это заметила Авилина. В следующий миг, девушка буквально взлетела со своего места и приземлилась между юношей и женщиной.
Мать Гильда и сестрица Эделина вскрикнули, едва не падая со скамьи. Парень почувствовал, как по макушке ударяет мягкая задница эльфийки. Этот безумный прыжок, вынудил все собрание разом охнуть и округлить голубые глаза. Авилина начала лупить кулаками, повалившуюся на бок Беатрису и выкрикивать слова:
— Пошла! Прочь! От моего! Раба!
Когда женщина была готова сползти под скамью, лишь бы спастись от побоев, мечница заскочила на стол и оголила свой клинок. Первым делом она направила его на Годвина.
— Слушай меня внимательно! Ещё раз посмеешь пихать свой стручок в чужие щели, и я его отрежу, а потом запихну тебе в пасть!
Испуганный юноша быстро закивал. Дальше взбешенная девица перевела острие к центру стола и обратилась к собратьям.
— И вы все! Зарубите себе на носу! Этот человек, мой раб! Моя собственность! Если кто посмеет прикасаться к нему, без моего ведома, ответит головой!!!
Во врем речи, плечи эльфийки высоко вздымались, а из рта вылетали слюни. Дакара дождалась пока она договорит, а потом молвила спокойным голосом:
— Мы тебя услышали, Авилина. Ты воительница, защитница племени и имеешь право на неприкосновенных рабов. А теперь, пожалуйста, успокойся.
Разгоряченная девушка с порозовевшим лицом вернула меч в ножны и спустилась вниз, присев меж Годвином и Эделиной. Её сердитый взор уткнулся строго вперёд и не шевелился.
«Дери меня медведь!» — кричало сознание парня — «Я её такой злой ещё ни разу не видел!»
— А теперь, думаю настал час, которого ждали многие… — загадочно провозгласила чародейка. — Мы раз за разом откладывали этот момент, но последние события показали, что так дальше жить нельзя.
Эльфы стали перешёптываться, а Вимарк с задором воскликнул:
— О! Неужели это то, о чем я думаю!?
Дакара поднялась и раскинула руки в широких рукавах в стороны.
— Видит Миастра, я этого не хотела. Но обстоятельства вынуждают… Богиня даровала мне силу, а сила взвалила на плечи ответственность. Как негласный лидер этой деревни, я объявляю законными свободные отношения.
— О да! — тут же выдал Вимарк и подбросил сжатые кулаки вверх.
— Что?! Не-ет!!! — заверещала Милена.
Остальные эльфийки отреагировали по разному. Одни обрадовались, другие удивлённо таращили глаза, а третьи выглядели безучастно. Беатриса, сидящая рядом с Авилиной побоялась ликовать, хотя по ней было видно, она хотела рукоплескать.
— Мы распределим всех эльфиек между нашими мужчинами. — продолжала Дакара — Они будут обязаны раз в месяц пежиться с каждой из вверенных им девушек. Так мы решим проблему душевных терзаний. А ещё получим гораздо больше детей, чего нам и надобно, чтобы выровнять популяцию.
Малышка с хвостиком подскочила и бегом помчала к Вимарку. Приблизившись, она положила ему на плечи ладони и что-то зашептала на ушко. Эльф выслушал, встретился с ней радостными взглядами и закивал. Не успели объявить новый порядок, а самые предприимчивые уже договаривались о встречах на грядущий вечер.
— Не знаю как вам, но это не совсем то, чего я хотела. — расстроенно сказала какая-то эльфийка, на вид ровесница Авилины. — Мне нужен был не член между ног, а мужчина, с которым я бы построила надёжную семью.
— Вот-вот! — подхватила Милена — Я вообще не согласна! Я никому не отдам моего Альвина!
Она встала и обхватила мужа руками, после чего вжалась в него и заскулила.
— Милый, ты же не будешь этим заниматься?! — спрашивала она, тыча огромным сиськами ему в лицо.
— Не буду… — без энтузиазма ответил он.
— Моя тоже не согласиться. — подал голос неизвестный Годвину эльф. — Идея хорошая, но невозможная.
— Несогласных мы будем принуждать силой. Если потребуется, я лично этим займусь. — сказала Дакара.
Последняя фраза вызвала вал обсуждений и резких высказываний. Отовсюду полетели обвинения, крики, визги и в целом, назревала большая ссора. Юноша глядел на это с растущим в глубине страхом. Всё выглядело так, будто беззаботные деньки, когда он резвился с Авилиной и мечтал о светлом будущем, канули в прошлое. Только что, его четко обозначили, как раба без прав и свобод. А вот пятерых эльфийских мужчин, кажется собирались сделать предметом общего быта. Как те припасы, которые эльфы сдавали на склад Общинного Дома. И все это произошло, как по цепочке, после его измены. Будущее домашней собачонки показалось перед глазами бывшего гвардейца также четко, как недавно маячили пышные груди Беатрисы. Похоже сегодня он трогал их в последний раз.
Часть 8
После объявления Дакарой разительных перемен в жизненном укладе деревни, собрание продлилось еще долго. Успели подойти и другие эльфы и поразиться тому, что община решилась пойти на такой шаг, который вроде маячил на горизонте очевидным решением, и одновременно казался безумным. Главными противниками свободных отношений, как и ожидалось, выступили женатые эльфийки. Все кроме Агаты, жены Вимарка. Она сказала, что в их жизни ничего не изменится — муж, как спал со всеми подряд, так и продолжит.
Годвин до конца послушно сидел рядом с хозяйкой и страшился неправильно пошевелиться. Беитриса пересела на другой край стола, чтобы не создавать излишнее давление на поссорившуюся парочку. Пока велось обсуждение, фантазия юноши рисовала картины того, как возлюбленная развлекается с Альвином, а он молча наблюдает за происходящим, ведь дан приказ не покидать жилища. При этом, всё происходит на кровати, которую парень собрал собственными руками, как первый вклад в их будущую семью.
С одной стороны, это выглядело справедливым, после его измены с Фелисией. А с другой, вертел он на одном месте такую справедливость!
“Это будет ужасно!” — размышлял Годвин — “Раз в месяц Авилина начнет с упоением трахаться с эльфийским мужчиной, а потом, на протяжении остального времени, пользоваться мной, как плохой альтернативой. Это буквально худший кошмар, который я только мог вообразить со дня попадения в деревню!”
У юноши свербело поговорить с любимой, обсудить её эмоции, понять, какое будущее она желает. Но грозный вид эльфийки всякий раз отбивал желание и намекал, что в следующий раз кулаком могут влепить уже ему. И хотя, он не особо переживал из-за боли и синяков, хотелось не будоражить девушку новыми потрясениями и дать ей поскорей прийти в себя.
Хватало того, что вокруг стояла атмосфера разлада. Длинноухие кричали в разнобой, перебивали друг друга и сыпали оскорблениями. Дошло до того, что Милену пришлось скрутить лицом в стол. Парень подумал, что в первую очередь, её волновал не муж, которому она тоже благополучно изменяла, а то, что ранее грудастая эльфийка, вроде-как, имела статус самой желанной и привлекательной, благодаря своим формам и особому мастерству. Теперь же её уровняли с прочими девицами, которые по глубокому убеждению Милены, не годились ей даже в подмётки. В общем, она была за честную конкуренцию. То бишь, хочешь мужчину — соблазни. Эта догадка подкреплялась грубым отношением жены к супругу. После десяти лет совместной жизни, любовью между ними пахло только когда не сильно дул ветер.
За рассуждениями о чужом горе, Годвин малость позабыл о собственных бедах. В итоге, он решил не утруждать себя мрачными домыслами, а взяться за ум и более не совершать глупых поступков, по типу недавней измены. Все-таки Авилина оставалась с ним. А значит есть шанс обернуть ситуацию вспять и вернуть расположение хозяйки. Надобно только перестать переоценивать свои возможности и начать ценить то, что имеется.