И он сжал кулак. Лицо пленницы смертельно побледнело, голова безвольно запрокинулась.
― Нет! ― в отчаянии закричала вторая серафима.
— Нет? Что «нет»? Ты хочешь, чтобы я сохранил ей жизнь?
Серафима глубоко вздохнула, пытаясь сохранить самообладание.
― Не убивай ее! ― взмолилась она. ― Кья-Ра еще совсем дитя!
― Тогда брось меч и уходи! ― приказал демон.
― И что тогда?
― Тогда я прощу ее.
Серафима сжала рукоять меча. Было видно, как трудно ей решиться расстаться с оружием, стоя перед столь грозным противником.
― Что ты медлишь? ― поинтересовался демон. ― Знаешь ли, мне это начинает надоедать.
И он снова сжал кулак.
― Стой! Нет! ― И серафима, больше не раздумывая, бросила меч на пол. ― Возьми меня, но отпусти ее!
― Вот как? ― Демон ухмыльнулся. ― Хотел бы я знать, что помешает мне взять и твою жизнь после того, как я расправлюсь с этой маленькой драчуньей?
― Прошу тебя, не делай этого! ― умоляла его серафима. ― Поступай со мной как хочешь, но отпусти ее. Прояви милосердие хотя бы раз в жизни!
― Милосердие? ― Демон удивленно покачал головой. ― Так эта малышка что-то значит для тебя, верно?
— Она ― всё, что у меня есть, ― простонала серафима. ― Возьми мою жизнь, только не трогай ее!
― Значит, вас связывает нечто большее, чем воинское братство? ― вкрадчиво продолжал демон. ― О, похоже, я понимаю…
— Она ― моя родная сестра! ― созналась серафима. ― Видишь, я открыла тебе тайну. Теперь отпусти ее!
― Сестра? До чего же это интересно! ― Демон поднял руку повыше, словно желая внимательно рассмотреть свою жертву, и, медленно наслаждаясь, сжал пальцы.
Грудная клетка несчастной серафимы треснула, словно спелый плод, и когти демона глубоко погрузились в ее плоть.
― Нет! ― еще раз крикнула вторая серафима. Но было уже поздно.
Гарбукак отбросил бездыханное тело и с громким смехом нырнул в бездонный колодец за Эльфийскими вратами. Оставшаяся в живых серафима подхватила меч и бросилась в погоню, готовая во что бы то ни стало отомстить убийце. Но Эльфийские врата вновь полыхнули зеленым туманом, он окутал серафиму, меч выпал из ее руки, и безутешная воительница без сил опустилась на колени рядом с телом своей сестры.
― Кья-Ра! Почему ты не послушала меня! ― проговорила она, рыдая.
Однако вскоре серафима собралась с силами и поднялась на ноги. Вскинув над головой руку со сжатым кулаком, она обернулась к Вратам и прокричала:
― Гарбукак! Ты, жестокий убийца! Я отомщу за Кья-Ра! Слышишь меня? Даже если на это понадобится не одна сотня лет, я все равно отомщу тебе! Я клянусь в этом честью Защитницы Света!
Глава I
Порто-Драко, город на юго-западе Анкарии, славился роскошными дворцами и башнями. Узкие переулки вели к центру города, где жили богатые торговцы, знаменитые художники и лучшие оружейники во всем королевстве. «Клинок из Порто-Драко неотразим» ― так говорили в Анкарии.
В давние времена кузнецы из Порто-Драко соревновались в своем искусстве с оружейниками из королевства дворфов, чьи мечи прорезали кольчуги, а копья протыкали шкуру дракона. Но теперь королевства дворфов не существовало, а слава Порто-Драко по-прежнему гремела по всей Анкарии.
И было в городе место, где кузнецы могли продемонстрировать всем достоинства своих клинков и посоревноваться меж собой. Этим местом являлась цирковая арена Порто-Драко. Если богатый купец-иноземец не мог решить, у кого ему следует закупить партию копий ― у Конрада Горячего Горна или у Ладраса Огненного, если королевский посланник колебался ― дать ли ему заказ на алебарды для королевской гвардии Амбоссу Искуснику или Тралу Молоту, ― они отправлялись на арену, усаживались в мягкие кресла в ложе и следили за тем, как два гладиатора пытаются проткнуть друг друга копьями или разрубить алебардами, сделанными руками оружейников-конкурентов. Разумеется, не только заказчики, но и все горожане с большим удовольствием собирались у арены, чтобы насладиться кровавой бойней. Бои гладиаторов считались еще одной достопримечательностью Порто-Драко.
И одним из таких гладиаторов был Фракс.
В общем и целом он был доволен судьбой. Ему нравилось оружие, нравились драки, и работа на Конрада Горячего Горна вполне его устраивала.
Сейчас он как раз стоял посреди арены, вооруженный двуручным мечом. Его торс облегала кольчуга, медный шлем с забралом защищал голову. Зрители (а особенно зрительницы) любовались рельефом могучих мускулов на обнаженных руках бойца. На ногах у него были сандалии и кожаные наголенники.