М-да. Еще через полчаса назад по субъективному времени он был Аркадий Викторович Семенов, шестидесяти лет, пенсионер и в прошлом трудяга, гражданин России, Земля.
А сейчас? Если эльф – точно попал в фантастику. Он попытался присмотреть руки, как это делаю попаданцы в романах, чтобы убедиться, что они в чужом теле и мире. Свои руки – старческие, в ожогах и ушибах он знал хорошо.
Увы, эта сволочь, граф Пипюлькин, что б ему, хорошо связал тело (его не его). Руки он сдвинуть не смог. Пришлось смотреть ноги, благо они оказались обнаженными.
Охнул от неожиданности. Что можно сказать? Безусловно, ноги не семеновские. А вот дальше… да хрен его знает, что это ноги. Я не специалист по конечностям, чтобы различать эльфийские ноги от человеческие.
Но местные пьяницы и бандиты тут не при чем. Вышел самый хреновый вариант. Вроде бы не баба, хотя кто его знает. По размеру-то большие, но ногти крашеные, пилкой обработанные. Мужики так делать не будут. Вроде бы. И только в России. А на Западе? Но откуда здесь, за тысячи километров от любой границы, европейцы?
- Эй ты, кровопивец! - заорал Аркадий Викторович на графа, не выдержав, и упал в осадок. Вот это он да… и на ноги не надо голые смотреть. Голос красивый, довольно высокий, хотя и мужской. Но все равно, он в другом теле! Падай в обморок!
Часть I
Граф Виктор де Савильи де Раш
Глава 1
Итак, посмотрим, раз уж так, кто он и где он?
Падать в глупый обморок пожилой человек все же не стал. Возраст уже не такой. Вместо этого начал анализировать свое нынешнее положение:
Во-первых, он, может быть, эльф и, слава богу, мужского пола;
Во-вторых, граф;
В-третьих, ему лишь девятнадцать лет. вся жизнь впереди!
Отсюда мораль: мы не в России (здесь нет графов) и на Земле (здесь не эльфов). Правда, есть лжеэльфы а ля Толкиен. Ну это ладно. Дуракам закон не писан! Может, эльфов вообще нет.
И главное – в последние годы он постепенно привыкал, что вскоре (чем дальше – тем ближе) он обязательно умрет от естественной причины (старость, отягощенная разными болезнями) и его зароют на кладбище. И тут, как преступник, которому несколько лет говорили о казни, внезапно сообщили о гарантированной амнистии!
Врачи твердо говорили о трех-четырех годах жизни. Сейчас, учитывая юность графа и средний возраст (вроде бы), максимум, три-четыре века!
Да ведь, кажется, не причитать надо, а радоваться.
Эх, только бы был не связан. Он подергал руками-ногами. Видимо, черт сиволапый, за текущие минуты связывающая его цепь не исчезла. Прочная и крепкая. А значит ни удрать, ни даже встать со стула он самостоятельно не сможет. Надо «докричаться» до так называемого графа, как бы он не назывался.
Сначала он мысленно «громко кричал». Бесполезно. Тогда кричал уже вслух. Опять же ни куда. Даже тюремщики, сидящие в тюремной камере, не обращали внимания. Хотя им по профессии положено.
Может, он не так обращался?
Устало обратился в ментальном плане:
- Граф Виктор де Севилья де Раш, где вы, черт возьми!
Его неизвестный собеседник, словно специально дотянул его до крайности, когда он уже хотел плюнуть, и теперь отозвался:
- Да мой грубый соратник.
- Отозвались, наконец-то, - не мог не поворчать хотя бы немного Аркадий Викторович (возраст!), - где вас все носит!
Впрочем, граф был не тот человек, которому можно было заткнуть рот. Он брезгливо сообщил, что его, графа и эльфа так не называют. И если бы он не был в его теле, то был бы убит еще пару часов назад. И не обязательно шпагой или дагой.
Все-таки граф – эльф? Вот ведь сволочь, ведь он теперь тоже эльф? Нет он как бы уже и согласился, но попасть в эльфийский мир он выругался
…! …, …? …!
- Ну почему же так плохо, - лениво сказал граф, - не говоря уже о том, что вы попадаете в эльфийскую верхушку. Ибо где еще бывает эльф граф и маг?
Аркадий Викторович немного помолчал, а потом эмоционально заорал:
- Я требую вернуть меня обратно, в человеческое тело! Сейчас же! Немедленно! А-а-а!
«Похоже, у меня начинается истерика, - спокойно, как будто не у себя, подумал Аркадий Викторович, почувствовав, что на теле появилась испарина, - никогда не появлялась эта эмоциональная крайность. Что это, влияние мальчугана? В бытность человеком, он только один раз орал, да и то с пьяну, после того, как они выпили на двоих три бутылки плохой водки».
Граф тоже отнесся к истерии спокойно, подождал, пока человек немного успокоится, и только после этого заговорил: