- Да, - фыркнула королева, - и когда же ты предлагаешь?
Она предполагала всякие отговорки типа: тем дальше, тем лучше, или, на следующий год.
Но он внезапно предложил:
- А давайте спросим его преосвященство?
Местный высший друид – Круид столицы и всей Эльфии – седобородый, презентабельный, как и положено священнику высшего круга, пробудился, выйдя из пелены своей высокомудрых дум:
- Ваше величество, друиды об этом много думали и призывали весталок. Лучшее время для подобных заседаний, посвященных будущему страны – воскресение, в 7.30.
Собранные возроптали, начали громко протестовать. Но Виктор только порадовался. Он знал о таком решении друидов, которые Священный Собор вообще собирали уже который год в воскресение в 6.00. там тоже поначалу друидыроптали. Ничего, Круид быстро навел порядок. Некоторые особенно любящие поспать были сняты с должности, лишились чинов и званий.
- Но я так понимаю, слишком многие будут против.
- Да! - твердо сказал герцог широколиственных лесов, сильный сторонник утреннего сна, - я не понимаю, зачем так рано вставать. Круид что ли рано просыпается и ему нечего делать?
Круид побагровел, но против герцога он воспротивиться не решился. Но нашлись другие.
- Нет, - не менее твердо ответил кронпринца, встав напротив герцога. Дядя королевы яростно смотрел на смутьяна. Никто, включая монарха, не решались, попадать под его взгляд. А кронпринц, как ни в чем не бывало, постоял, как погрелся, и жестко продолжил: - светлокрылые Боги указали нам о лучшем времени. Выступать против Богов решил, герцог, еще пропагандировать начнешь черных сил?
Теперь побагровел герцог. Спать он любил. И не то, что совсем. Просто он был совой. Поздно ложился и соответственно, поздно вставал. Иной раз практически в обед.
Но сейчас в кои-то времена о сладком сне придется быть.Проклятый муж племянницы! Не только сумел ее протащить на престол и сам сделаться мужем, но и вставать палки в герцогскую коляску.
Вон как Круид встрепенулся. Он и раньше агитировал за утренний труд, но, не имевший поддержки при королевском дворе, только скрипел дворе. Кронпринц – должность не большая, но он муж королевы. А та еще хорошо помнит, как она тяжело шла к власти и кто ей препятствовал.
Демонстративно не ответив кронпринцу, плюхнулся на своем место. Сел рядом с королевой и кронпринц, что-то ей прошептал, на что та покровительственно улыбнулась.
Все подумали, что либо он попросил ее поддержки, либо, наоборот, сам попросил у королевы. А он всего лишь прошептал, что ей очень идут платиновые длинные волосы. Хотя, кому какое дело, что мог тихонечко поговорить муж жене?
Конечно, королева спросила, какие еще будет мнение, не выскажется ли кто против? Ха!
Королева, как уже было видно, согласна. Уж не сама ли она выступила с предложением устами кронпринца? Если уж официальный оппонент – всесильный герцог широколиственных лесов – не сумел выступить против, то что делать остальной мелюзге?
А в конце дня он нанес по личности графа де Савильи еще один, уже долгожданный и хорошо продуманный удар.
За небольшим полдником – сок с печеньем, он начал неприятный разговор – подспудный страх королевы перед герцогом и его сынком маркизом де ла Куаршеи.
Анна-Мария чуть не поперхнулась соком в негодовании. Виктор продолжать несколько минут ругани, негодования, недовольных эпитетов.
Но когда он по истечении этого времени продолжал сохранять на лицу скептическую мину, утихомирилась и неохотно согласилась.
В ответ на это Виктор предложил создать специальную должность – рыцарь королевы. Им будет кронпринц королевы. Смысл состоит в том, что рыцарь будет защищать королеву от любого внутреннего и внешнего противника. Ведь она – слабая девушка и не может отвечать на грубости. И особенно, если это физическое насилие.
Легче будет и эльфам и другим поданным. Королеве не всякий осмелится возразить. А тем более потребовать сатисфакции. А рыцарь королевы от ее имени всегда будет готов драться от ее имени, хоть на шпаге, хоть на магии.
В глазах Анны-Марии загорелись тревожные огоньки:
- Ты все это придумал, чтобы драться на законных основаниях. Я так совершенно не согласна! Более того, я буду против!
Опять двадцать пять. Пацифистка несчастная. И, главное, рассказать никак нельзя. Ведь я не такой уж кровожадный. Почти.
- Лапушка! - он обнял ее, пользуясь, что они здесь одни, пощекотал волосами за ушком, поцеловал по щекам, в губы.
Анна-Мария нечаянно расслабились. Спряталась головой в груди. Подумал, что, с другой стороны, он хорошо придумал. Тот же герцог со своим сынком. Все вспоминают старое, командуют, а она не осмелится им возразить.