— Может, он не всегда кучер… — возразила дама. — Может, это у него хобби такое…
— Да-да… хобби… в свободное время каретой правит, а так-то — империей… — хмыкнул мужчина, но уже не зло. — Извините, молодой человек. Моя супруга порой бывает… оригинальна. А что до Вельяминовых, то я лишь представитель истца. Иск сугубо гражданский, о невыполнении взятых обязательств. Штрафные санкции, недополученная прибыль, материальный и моральный ущерб. Ничего интересного. Но увы, в нынешнем состоянии Вельяминовых этот иск приведет к банкротству.
И поморщился, словно бы обстоятельство это его не радовало.
— Душенька, ты вечно какие-то ужасы рассказываешь!
— Это не ужасы, дорогая. Это жизнь… и мне, конечно, жаль, но… полагаю, девушкам сделают предложение. И если они проявят толику разумности…
— А банкротство — это когда всё?
— Всё.
— Совсем-совсем?
— Совсем-совсем, — вздохнул мужчина.
— И они должны будут продать имущество?
— Да.
— И лошадку с каретой⁈
— Дорогая!
— Душенька, если они все равно должны будут продать лошадку с каретой, то пусть продадут её нам!
Туман упреждающе оскалился.
— И мальчика тоже!
— Боюсь, дорогая, люди у нас не продаются с года, если память не изменяет, тысяча восемьсот шестьдесят первого…
— Это просто ты жадничаешь! Мальчик… как тебя зовут?
— Сашка, — Александр с трудом сдержал улыбку.
— Сашенька… так вот… Душенька — он знает, что говорит. Он у нас здесь лучший адвокат. И ты скоро останешься без работы. Иди ко мне. Работать. Будешь катать меня на лошадке… в карете… девочки обзавидуются! — она даже в ладоши хлопнула как-то совсем по-детски. — Душенька, скажи, что ты хорошо заплатишь?
— Дорогая, пока рано еще о чем-то говорить… и даже банкротство — процесс долгий… и аукционы будут назначаться.
— Ой, будто ты не знаешь, как у Свириденко аукционы проходят, — отмахнулась дама. — Так что, Сашенька, пойдете?
— Я бы, конечно, с радостью… но вам же кучер будет нужен на постоянной основе, верно? А я на постоянной никак не могу.
— Почему?
— Так… если кучером на полную занятость идти, то на империю времени не останется! — ответил Александр. И мужчина расхохотался, громко, во весь голос…
Ну да.
Смешно получилось.
Туману тоже понравилось.
— Что ж, повеселили старика… — Александру протянули визитку. — К сожалению, Вельяминовым я помочь не могу, связан, так сказать, обязательствами…
И на лице мелькнула тень.
— … но если будут другие вопросы, то проконсультирую. Даже бесплатно.
— С чего вдруг?
Чтоб адвокаты и бесплатно работали?
— Из глубоко патриотических чувств… кучеры-императоры внушают уважение.
И ушли.
— Странная парочка, — заметил Александр, уводя Тумана дальше. И тот ыгыкнул на ухо, соглашаясь. А потом вздохнул. — Нет, вряд ли они тут надолго… Бер или Иван свяжутся, если что… маячки поставили. И в целом… распрячь, извини, не могу. Не из вредности, просто опасаюсь, что назад этот паззл не соберу.
Визитку он, покрутив в руках, сунул в окошко кареты. Все же исторические костюмы были, конечно, роскошны и впечатление производили, но карманов несколько не хватало.
Тумана и карету Александр не стал уводить далеко, свернул на боковую дорожку, убрав с главной аллеи, да и остановился в густой тени дуба. Дуб был старым, тень давал хорошую, особенно по ночному времени, а потому ни конь, ни карета, ни сам Александр в глаза не бросались.
Он потянулся.
И забравшись на козлы подумал, что теперь идея поиграть в кучера не кажется такой уж забавной… заняться-то чем?
Пару минут Александр посидел на козлах.
Перебрался в карету, где сидеть было мягче. Достал телефон… матушке позвонил, чем только настроение себе испортил, ибо Её императорское Величество в выражениях не стеснялись и высказали все, что думали о его, Александра, безответственности.
И о том, что он о семье не думает.
И вовсе ни о чем не думает.
И должен немедля вернуться или хотя бы сказать, где находится. А еще отменить глупый указ, из-за которого страдают хорошие люди, выбрать жену, осчастливить империю наследниками и все это желательно до полуночи.
Включая наследников, желательно, троих.
— Матушку я люблю, — сказал Александр коню, который к разговору определенно прислушивался. — Но порой она перебарщивает… я ведь взрослый уже.
Туман кивнул.
— И вообще император.
Конь еще раз кивнул.
— Самодержец и все такое… слушай, чем заняться-то?
Туман потянулся к траве, показывая, что у него занятия имеется… Александр вздохнул и осмотрелся. Слева было темно. Справа тоже. Впереди сиял огнями пафосный дворец, стыдливо прикрытый аллеями клёнов. В ветвях их мелкими созвездиями запутались китайские фонарики.