— А я ещё подразнить решил, что это общий будет…
— Вот-вот… повзрослеть надо…
— Ага, — согласился Ведагор и нос пощупал, который ему в тот раз сломали, главное, не понять, как, потому что мелкий был мелким и слабым. А поди ж ты… — Так вот, он на эту свою Настю смотрит куда более выразительно, чем на тот велик. И девочка в самом деле хорошая. Но ситуация здесь… неоднозначная. Я наших дерну чуть… по юридическим вопросам. Но ты не переживай. До войны не дойдет.
Скорее всего.
Матушка молчала.
Напряженно так…
— И кто она?
— Из Вельяминовых… Анастасия. Я тебе фото скину, если хочешь.
— Вельяминовы, Вельяминовы… погоди, — голос матушки изменился. — Это не те ли Вельяминовы, которые когда-то сыры производили? И молоко еще…
— Про коров вроде Бер говорил.
— Если те… езжай и договаривайся. С шахтой не знаю, а вот завод, глядишь, и пригодится… а Беру намекни, что род у нас большой, славных парней в нём много… и некоторые соображают быстрее него.
— Мама⁈
Почему-то подумалось, что этаким перспективам младшенький не обрадуется. С другой стороны… несчастный кот отравился, то ли валерьянкой, то ли стельками, и вместо романтического вечера получилось сидение получилась ночь в ветеринарке, едва ли не полный разрыв…
— Да и в целом спроси, нужна ли помощь… они гордые…
— Я чего-то не знаю?
— Да… старая история. Когда-то тесно связаны были, а в Смуту, которая после государя Ивана случилось, и разошлись пути-дороги… тогда многим досталось. И нашему роду тоже… как-то оно и вышло, что ссориться не ссорились, но и дружбу держать сил не хватило. А потом вовсе разбежались пути-дорожки, но… может, и зря. В общем… приглядись там.
— Пригляжусь.
— Погоди… а что там за мальчик этот? Саша?
— Из хорошей семьи? — уточнил Ведагор.
— Да.
— Поверь, мальчик действительно из хорошей семьи.
— А он его плохому не научит?
— Кто и кого? — Ведагор ненадолго задумался, поскольку еще недавно ответил бы на этот вопрос со всею определенностью. Но теперь испытывал некоторые сомнения. — Знаешь… мне кажется, что в этом случае речь идет скорее об обмене опытом.
— Как-то это…
Пугает.
Слегка.
Или нет?
Ведагор убрал телефон и, избавившись от сферы, поклонился Свириденко, который терпеливо ждал за гранью.
— Матушке звонил, — сказал Ведагор чистую правду. — Очень она у нас волнуется… как любая матушка.
Главное, чтоб не приезжала.
— Понимаю… хочу принести извинения за испорченный вечер… кто бы мог подумать, что всё обернется именно так…
Он.
Даже не думал — знал. Рассчитал и расчет явно оправдался.
— Вы всерьез полагаете, что от того клоуна будет толк? — Ведагор ненавидел такие вот игры, когда оба знают правду, но активно делают вид, что на самом деле ни о чём таком не догадываются. — Любая апелляция отменит и решение предыдущего суда, и все обязательства, выданные этим… как его? Гуру?
— Возможно… но апелляцию еще нужно подать. Дождаться рассмотрения… понимаю, что выглядит это довольно подло.
И не только выглядит.
— Но иных вариантов я не вижу…
— Что вам это даст?
— Время. И возможность. Знаете… пожалуй, я отвык от такой откровенности… но неужели Волотовы никогда не пользовались… удачно подвернувшимися возможностями?
Пользовались.
И даже создавали их. Все же история рода знала многое… и не всем из этого «многого» стоило бы гордиться.
— Чего вы добиваетесь? — поинтересовался Ведагор.
— Мне продадут земли. И ферму… и прочее. И не то, чтобы они так уж нужны… но у девушек не останется выбора. Они примут мое предложение.
Хрен тебе, а не предложение.
Если Волотов что-то понимал, то… Кошкин от своей девицы не отступится. Да и младшенький тоже… это даже не считая мальчика Саши, который во всю эту историю влез по уши и явно удовольствие получал.
Мама опять же.
Расстроится.
А нехорошо расстраивать маму
Ведагор окинул Свириденко взглядом.
— Вы так смотрите…
— Просто прикидываю…
…насколько глубокую могилу придется копать. Волотовы, конечно, стараются закон не преступать без особой на то необходимости, но…
— Кстати, как ваше самочувствие? — поинтересовался Свириденко, явно ощутивший некоторую общую нездоровость интереса. — Лично меня подобные вечера несказанно выматывают…
— Чего вы хотите добиться?
— От вас? Сотрудничества… или принципиального согласия на оное.
— Боюсь… принципы рода не позволят…
— Не спешите отказываться, — а вот теперь Свириденко сбросил маску. Мертвый камень? Какой ещё камень может окружать мёртвого человека. — Возможно… весьма скоро вам понадобится… помощь… и будет печально, если наша с вами ссора на пустом, считай, месте приведёт к невозможности… дальнейшего сотрудничества…