Аленка шмыгнула носом и Яшка, почувствовав переменившееся настроение, бросил траву, затрусил к ограде и морду сунул меж штакетинами.
— Сама не хочу, но видишь же… не потянем. Его кормить надо нормально, витамины… для шерсти вон… у него шампуней больше, чем у меня. И ладно бы… работал… тогда б просто на вязках все бы отбили. А так-то… я на начало сентября на выставку заявилась, — Маруся вытерла вспотевшие ладони и в карманы сунула, чтоб не видно было, как руки дрожат. — Народного хозяйства… в Петербурге… императорскую… там… думаю, оценят.
Выглядел-то Менельтор внушительно.
— Можно будет и на месте договориться, если предложение хорошее…
— А… как… ну… — Аленка почесала Яшкину наглую морду, и он в ответ мазнул лиловым языком по пальцам. — Обстоятельства…
— Ну… придумаем что-нибудь… в конце концов, бычью потенцию при покупке никто не проверяет.
Марусе этот вариант тоже не нравился.
Вот категорически.
Не любила она врать, но иначе не выходило.
— Слушай! — Аленка вот не умела грустить долго. — А на выставку ты только быка или как?
— Да нет, общую подалась. Менельтора на конкурс, а у нас стенд будет, от хозяйства… там в погребе остались сыры кое-какие… ну и за лето чего-нибудь да сделаем. Стадо-то еще осталось.
Едва ли четвертая часть от того, которое было прежде.
— Кукурузу вон… морковку… все, чего наберем… это ж сельского хозяйства и народных ремесел.
— Ага, — сказала Аленка и задумалась.
Крепко так задумалась.
Трактор они починить не сумели, потому как электроника, а с электроникой ни Аленка, ни братья её, ни даже отец не ладили. Зато старый, в прошлом году поставленный, аккурат после приобретения нового, никуда не делся. Пусть даже Степка его модернезировать начал, но до конца не успел. Так что оживили, что уже неплохо. Глядишь… и вправду образуется.
Мена жаль, но… выручить за него можно столько, что хватит с банком рассчитаться и на закупки тоже…
— Слушай, — Аленка встрепенулась. — А они откуда ехать-то будут?
— Кто?
— Маги.
— Понятия не имею, — вынуждена была признать Маруся. — А что?
— Так, Семка говорил, что если со стороны Конюхов, то там дорогу чутка повело.
— Опять?
— Ну… дожди ж были неделю, а там болото рядышком, вот и потекло. Чего я тебе рассказываю! Сама знаешь… слушай, а если сядут?
— Как сядут, так и высядут, — необходимость заботиться о столичных магах вызывала в душе лишь глухое раздражение. — Маги все-таки…
— А… если не высядут?
— То хреновые маги.
— Все одно неудобно как-то выходит…
— И что предлагаешь?
— Может, я Семку пошлю? С трактором… ну, чисто на всякий случай… поглянет, если чего?
— Позвонить надо, — Маруся поморщилась. И вправду неудобно получиться может, да и ссориться неохота… вдруг и вправду польза какая от этих магов будет?
— Пробовали… связи нет. В смысле, недоступные… ты ж знаешь, от Конюхов там низинка, лес опять же…
И связь бывает по большим праздникам.
В Подкозельске она тоже не сильно радовала наличием, если внизу, а вот на чердаке была. Или еще на холм подняться можно. Или на дерево какое залезть, но тут тоже не всегда угадаешь…
— Ладно, — решила Маруся, глянув на небо. Дни были долгими, но и ныне солнце уже к закату потянулось. Коров пора принимать да следить, чтоб выдоили нормально, потому как в прошлый раз оказалось, что половина доярок на смену не вышла.
И аккурат перед проверкой из профсоюза.
Чтоб их…
— И вправду попроси Семку сгонять. Пусть проверит.
[1] В августе 1974 года три совершенно стандартных (без лебёдок и противобуксовочных цепей) автомобиля УАЗ-469 во время испытательного пробега достигли ледника на горе Эльбрус на высоте 4200 метров.
Глава 9
Юные маги сталкиваются с некоторыми нюансами сельского бытия
Глава 9 В которой юные маги сталкиваются с некоторыми нюансами сельского бытия
«Уважаемая редакция, в вашей колонке психологической помощи, я прочел совет, что для восстановления душевного равновесия нужно написать письмо человеку, который меня бесит, и сжечь его. С тех пор не отпускает мысль, а что потом с письмом делать?»
Из писем читателей
Иван не заметил, когда пропала связь. Вот вроде была, и навигатор рисовал прямую дорогу, обещая прибытие к пункту назначения через два часа.
Тогда еще подумалось, что столько Иван не выдержит.
Нет, подаренная дядюшкой машина — если это чудовище можно так назвать — держалась бодро… правда, Иван очень надеялся, что никто из знакомых его не видел за рулем этого… этой… в общем, просто не видел. И выдохнул с облегчением, только когда столица осталась позади.
Да не тут-то было. Стоило отъехать на сотню километров, Иван почти и успокоился, когда Бер сказал:
— Останови!
Вот кто был полон предчувствий и оптимизма, которые заранее заставляли ухо дергаться. Левое. А это было верной приметой, что весьма скоро все пойдет не так, как планировалось.
— Зачем?
Машина дребезжала.
И еще её трясло. Пусть движок перебрали, но о рессорах или забыли, или изначально конструкция этого гроба не предусматривала подобных излишеств.
— Селфи сделаю.
— Опять?
— Снова! Улыбнись!
— Я на дорогу смотрю!
— Смотри, я что, мешаю? Улыбнись и смотри себе… улыбайся, представь, что мы, как древние викинги, отбываем в неведомые дали…
— Подкозельска?
— Ладно, в ведомые дали, где ждут нас…
— Поля, плодожорка и народное творчество… — Иван следил за дорогой, надеясь, что машина не развалиться в процессе езды. И главное, обидно… обгоняют все, кому не лень.
Даже на гробах, на которые он бы в прошлой жизни и не глянул бы.
А теперь, получается, что это он на гробу… в гробу?
— … опасности…
— Заблудиться в лесу?
— И сражения…
— С плодожоркой…
— Далась тебе эта несчастная плодожорка, — Бер откинулся на сиденье, во всяком случае попытался, но нынешние сидения не имели даже намека на анантомическую форму, не говоря уже о функциях поддержки поясницы, массажа и в целом облегчения жизни пассажиров. Поэтому сиденье скрипнуло, скрежетнуло и осталось неподвижно.
— Да она мне на экзамене попалась… а сам знаешь, Сипольцев еще та зануда… начал выяснять, что да как… немагические методы борьбы… заклинание Клюрева… круги Фахта… отвращающие… я ж… ай, ладно… главное, еще так, печально сказал, что зря это я. Мол, в жизни пригодится…
Иван вздохнул, поскольку свою правоту он признавать не любил.
— Думаешь, сглазил? — осведомился Бер.
— А кто его знает… но тебя-то тогда за что?
— Это да… — Бер, подумав, пришел к выводу, что неведомому Сипольцеву, даже если и имелись у него некоторых расхождения во взглядах с Иваном, желать зла еще и Волотовым не за что.
— Тебе тоже карту дали? — поинтересовался Иван, чтобы тему разговора сменить.
— Ага. Маменька еще вчера вручила…
— И?
— Что?
— Сколько там?
— Сто двадцать три рубля девяносто пять копеек.
— Сколько⁈ — Иван едва руль из рук не выпустил. А ведь была мысль глянуть, но карта была Императорского банка, надо было приложение скачивать, регистрироваться, подключаться… он же спешил.
Ну… дядя…
— Мама сказала, что это стандартная ставка выпускника, — Бер попытался закинуть ноги на приборную панель, но тот, кто создавал этого монстра автомобильной промышленности предусмотрел и это. Ноги соскользнули, а следом за ними едва и сам Бер не соскользнул, успел уцепиться за край сиденья.
И главное, со всей силы уцепился, а сиденье только крякнуло.
Но не сломалось.
— Фу ты…
— Как на это жить? — Иван испытал преогромное желание развернуть машину и потребовать… чего-нибудь потребовать… потом вспомнился насмешливый дядюшкин взгляд.