идем осматривать крепость. отбиваемся от храмовников.
"братья, прислушайтесь к гласу создателя, ниспославшего нам долг: уничтожить этих магов. подняв восстание, они сами лишили себя права на жизнь. они нелюди и любые приказы в которых говориться о прекращении этой справедливой и праведной битвы, лживы. это испытание посланное им, чтобы мы различили верующих и глупцов. наш лагерь у западной дороги. вступайте в наши ряды и сразитесь за правое дело".
посмотрев на жилу красного лириума, выходим из остатков форта конор.
пройдясь немного, натыкаемся на лагерь храмовников.
"мы должны быть готовы сражаться не только с магами, но и с их сторонниками. разве не магией крови маги обманывают излишне доверчивых? разве люди не паства готовая пойти за тем, кто властно говорит? людей нужно защищать от магов. это наше право и наш долг. но как же те кто поставляет им лириум? те кто предлагают им пищу и кров? те кто увиливают от своего долга снабжать нас всем необходимым для праведной битвы? все они сторонники магов, возлегшие с демонами, могущие породить только монстров. и следовательно подлежат умерщвлению. мы выступим из лагеря у западной дороги и вступим в войну, которая только тогда, когда очистится этот мир".
- прямо по курсу укрепленная позиция храмовников.
- вижу.
заходим в укрепленный лагерь.
- и так кто, по-твоему, круче: жозефина, лелиана или кассандра?
- я между прочим вас слышу.
возмущается кассандра.
- это еще не повод тебя вычеркивать искательница.
- а калена мы даже не рассматриваем?
- кудряшка? да они его просто для фона рядом держат. чтобы милыми казаться.
возвращаемся в убежище.
- я оказывается так мало о тебе знаю.
- а что ты хочешь узнать?
- даже трудно сказать... откуда ты?
- мне казалось, тебе это известно.
- я, конечно, могу расспросить лелиану. она настоящую гору всяких сведений о тебе собрала. но я не хочу спрашивать её. хочу услышать от тебя.
- мой клан никогда не оставался на одном месте на долго. хотя большей частью мы бродили оп вольной марке.
- да? признаться, я не думала, что вы забираетесь так далеко на север. выходит ошибалась.
мне говорили, кто-то из твоего клана еще может быть жив. не собираешься вернуться?
- я бы и сейчас охотно вернулся. если бы мог.
- надеюсь, сможешь, как разберемся с главным делом.
- я хочу узнать тебя получше.
- правда?
- тебя это смущает?
- да не совсем. просто интересуюсь причиной.
- вечно ты ждешь, какого то подвоха...
- когда есть основания.
- понятно, почему у тебя так плохо с друзьями.
- ых, ладно как хочешь. меня зовут кассандра пентагаст, родилась в неваре. в королевской семье, в семьдесят восьмая в линии престолонаследия. присоединилась к искателям истины в молодости и оставалась в ордене, пока тот не откололся от церкви. была правой рукой верховной жрицы, выполнила её приказ о создании инквизиции. все. вроде ничего не забыла, милорд.
- выходит ты из неварской королевской семьи?
- пентагасты большой род. половина Камберленда может про себя сказать тоже самое.
- серьезно?
- вообще нет, но иногда так кажется. у меня сотни настолько дальних родственников, что без генеалогического древа не разберешься. у них-то конечно все родословные расписаны. пентагасты свою кровь ценят, будто она золотая.
- ты ушла к искателям, чтобы убежать от всего этого?
- от такой жизни стоило убежать.
- пентагастов прославила охота на драконов. но сейчас почти никто не занимается ничем полезным. большинство лежат тихо и жиреют. возносят пустую хвалу создателю и думают лишь о развлечениях да о былой славе. меня в неваре только брат и удерживал. как перестал я сразу и уехала.
- расскажи мне о своем брате.
- не хочу.
- я гляжу, ты не слишком-то любишь родные места.
- мне их отравило мое семейство. если я что там и видела, то только через прутья золотой клетки. для дяди я была как фарфоровая кукла, которая лежит на полке. иногда с неё сдувают пыль. так что невары, настоящей невары, я в юности считай и не видела. а когда увидела, то уже понимала, что ничего о ней не знаю.
- а почему дядя? что с твоими родителями?
- они имели несчастье встать не на ту сторону при второй попытке свержения короля маркуса. король казнил их, но меня с братом помиловал, потому что мы были, во-первых, родственники, а во-вторых, еще дети. так что нас растил дядя морталитаси, который предпочитал компанию своих трупов обществу живых людей.