— Это всё, что вы хотели мне рассказать? Торопитесь, нам надо действовать быстро.
Гном толкнул Фолко локтём, хоббит вопросительно взглянул на него.
— Расскажи про покойника! — шепнул другу Торин.
Фолко, запинаясь, кое-как выложил историю с найденным у дороги убитым хоббитом. Капитан помрачнел, вздохнул, а потом приказал Нарину, чтобы тот записал это в донесение.
— Всё это листья одного дерева, как сказали бы эльфы, — проронил он, вновь склоняясь над картой. — Одно к одному… Так. Что-нибудь ещё?
Несколько растерянный столь явным равнодушием к своему рассказу, Фолко потупился. Тогда заговорил Торин и от начала до конца рассказал капитану всю историю с дракой в трактире, упирая главным образом на горбуна Санделло и странно одетых людей в зелёном. Капитан встрепенулся.
— Это уже лучше! Ясно как день, что они из одной компании! Ну что ж, значит, они не успели уйти далеко, раз вы не заметили запасных коней в ушедшем в Могильники отряде. Ну, Нарин, похоже, нам и впрямь пора действовать! Объявляй тревогу, а я отправлю сигнал по голубиной почте!
Нарин довольно усмехнулся и, выглянув в коридор, крикнул часовому:
— Бей тревогу! Общий сбор! Седлай коней!
В коридоре раздались топот, громкие голоса, а потом, оглашая окрестности и эхом отзываясь в далёких лесах, прозвучал чистый высокий голос большого рога.
— Ну что ж, мы встретились, и нам уже пора прощаться, — сказал капитан. — Мы благодарим вас за ценные сведения. Вы честно выполнили свой долг, теперь наша очередь. Пусть будет лёгкой ваша дорога, куда бы она ни лежала! А теперь прощайте.
Он повернулся, но Торин остановил его.
— А как же мы?! — воскликнул гном. — Мы тоже хотим сражаться! Я не привык прятаться за чужими спинами.
Глаза гнома пылали, он был вне себя от гнева. Капитан спокойно повернулся к нему.
— Это не ваше дело, — невозмутимо возразил он. — Мы, арнорская дружина, для того и существуем, чтобы все — и люди, и гномы, и хоббиты — могли жить спокойно. Это наш долг, а не твой, почтенный Торин. У меня нет времени на споры с тобой, поэтому скажу только, что нам предстоит долгий переход, а разве гномы хорошие всадники? Может, ты умеешь сражаться верхом? Так что оставь наше дело нам. Прощай!
Капитан исчез за дверью. С Рогволдом, Торином и Фолко остался лишь один совсем молодой воин — юноша, почти мальчик.
— Прошу вас, почтенные. — Его голос то чуть ли не срывался на бас, то высоко звенел. — Я провожу вас.
Они молча вышли во двор. Уже успевший вооружиться, капитан сидел в седле на рослом рыжем жеребце. Десятники отдавали последние распоряжения; каждый воин шел одвуконь.
Капитан, поднял руку. Копыта ударили в пыль, строй моментально развернулся и по Главной Улице устремился к Южным Воротам. Сияла броня, вились флажки, по-прежнему пели звучные боевые рога. Лица воинов горели тёмным боевым огнем.
Отряд скрылся. Торин мрачно сплюнул, заткнул за пояс ненужный боевой топор и витиевато выругался.
— Что же будем делать дальше, почтенный Рогволд?
Старый ловчий, почти не принимавший участия в беседе с капитаном, только развёл руками:
— Подумаем, поразмыслим на досуге! Эрстер повёл своих на юго-восток, не в Могильники… Ладно. Я предлагаю вернуться сейчас в трактир, отдохнуть сегодня, выспаться, привести в порядок все ссадины и ушибы нашего хоббита. А после все вместе пойдем в Аннуминас! Ведь то, что вы хотели сообщить Наместнику, надеюсь, не исчерпывается рассказанным капитану Эрстеру?!
— Естественно, — буркнул гном. Он был зол и неразговорчив. Они повернулись и медленно зашагали обратно, к старому трактиру. У гнома, судя по его виду, на душе скребли кошки, Фолко же, наоборот, прилагал героические усилия, чтобы не запрыгать от радости. Опасность миновала на время, за дело по-настоящему взялись другие, специально для этого и предназначенные, — в чём же они могут упрекнуть себя? Не всем же быть воинами.
Они расстались с Рогволдом на пороге трактира. Ловчий собирался зайти в гости к своим многочисленным пригорянским друзьям. Гном же и хоббит, не долго думая, плотно закусили в своей комнате, посидели ещё и улеглись спать — завтра нужно было рано вставать.
Глава шестая
В МОГИЛЬНИКАХ И ДАЛЬШЕ
Утром следующего дня их разбудил осторожно постучавшийся Ноб. На подносе у него теснились разнообразные горшочки и плошки, над ними курился ароматный дымок. Умываясь в углу комнаты, Фолко слушал беседу Торина и Ноба. Тот рассказывал гному, как они хоронили убитого на Западном Тракте хоббита.