— Ты это всерьез?
— Вполне.
— Два стражника на входе, а дальше сколько? Нет, это нереально.
Она ничего не ответила и скрылась в гардеробной.
И в этот момент в дверь постучали. Мое сердце замерло и словно провалилось куда-то вниз.
Незнакомый эльф поклонился с почтением:
— Элизия Роз Латтер принцесса Эйрста?
— Да.
— Его Высочество Мириан Оделлианен покорно просит пройти Вас со мной.
Я не стала спрашивать: «Куда?». Все было предельно ясно.
В покоях Мириана я еще не была и пыталась, на всякий случай, запомнить дорогу. Услужливый эльф открывал передо мной двери, еще парочка сидела в приемном, оживленно переговариваясь. При моем появлении они замолчали. Мы прошли мимо них, минуя гостиную в красных тонах, еще пару комнат, когда он остановился, постучал в дверь.
— Да? — послышался голос, дверь распахнулась.
— Ее Высочество Элизия Роз Латтер.
Мириан кивком головы отпустил моего сопровождающего и так же молча пригласил войти. Он был полуодет, или полураздет, вернее. В нижней белой сорочке, темных штанах и босиком.
— Извини, не мог раньше освободиться.
Я присела за маленький столик, он сел напротив и как-то обмяк.
— Ты была права, насчет Каррио. Ему удалось полностью завершить трансформацию и даже уравновесить магию огня и воды. Надеюсь, приступов больше не будет. Устал чертовски…
Я встала, подошла сзади, откинула стянутую в хвост алую шевелюру, положила руки ему на плечи. Мышцы были как каменные, и я принялась их разминать.
Какое-то время он сидел с закрытыми глазами, явно наслаждаясь.
— Владыка знает, про трансформацию? — спросила я.
— Нет. Надеюсь и не узнает. Каррио в последнее время много хлопот доставил семье, но печального конца он не заслуживает.
— Эльф-демон!
— Да, — Мириан встал и развернулся лицом ко мне, — Если это станет общеизвестно… боюсь предположить реакцию отца. Каким бы он ни был — он мой брат… Ты ведь не будешь об этом распространяться?
Он взял мое лицо в ладони и заставил приподнять взгляд. Серебро его глаз плавилось, в них была какая-то болезненная истома и что-то еще, мне не понятное. Я закрыла глаза и потянулась к нему губами.
Он пах вином, сладкими ягодами. У меня закружилась голова, но совсем не так, как если бы взламывали защиту. Я положила руки ему на грудь, в ответ, он сжал мои пальцы. И наткнулся на колечко.
— Значит кое-что ты из сокровищницы прихватила? Ты настолько мне не доверяешь? Или себе?
«А есть разница?», — подумала я, вслух же сказала:
— Эльфам можно доверять? Если ты человек и век твой короток? Когда невольно оказываешься во власти того, кто не привык отказывать себе ни в чем?.. Кто за свою долгую жизнь много что испытал?
— Ты права, доверять никому здесь не стоит! Кроме меня, конечно, — он улыбнулся, — Ты ужинала?
— Нет, но я не голодна.
— Садись, — сказал Мириан и вышел ненадолго. Вернулся он с блюдом полным фруктов и бутылкой вина.
— До утра нас никто не потревожит, Элизия.
Я взглянула на него и коротко кивнула. Ему очень шла улыбка. Невозможно было не улыбнуться в ответ.
Глава 23
Мы пили вино, смеялись и бесстыдно целовались. Мириан резал фрукты, доставал косточки и кормил меня. Потом я оказалась на его коленях, платье липло к телу и мешало. Как и его рубашка. Я расстегивала пуговки, по одной и прикладывалась губами к каждому сантиметру оголившейся кожи.
— Ты соленый, — говорила я.
— А ты — сладкая. Пойдем в купальню?
— Хочешь, чтобы я, как служанка, мыла тебя?
— Хочу. Будешь прислуживать мне?
— Буду! — почему-то в этот момент эта идея показалась мне очень заманчивой, — Но тогда я намочу свое платье.
— Все очень просто, — ответил Мириан и провел руками от плеч и ниже. Платье, словно заговоренное, сползло с меня до бедер.
— Элизия… — теперь он целовал каждый сантиметр моей кожи, и от его губ бежали мурашки, словно я замерзла, но было жарко, нестерпимо жарко.
— Хочу вина, — просила я со смехом, вырываясь из его рук и губ.
Оно уже нагрелось и ничуть не охлаждало. Я держала бокал в руке, на отлете и любовалась, как янтарная жидкость переливалась золотом, а потом это золото, опьяняя, проливалось внутрь меня. Я подносила бокал к его губам и облизывала сладкую горечь.
— Еще, — просил Мириан.
И я целовала его еще, и еще. Но только мне этого было мало.
— Ты пьяна!