Ходили слухи, что у эльфов матриархат. То есть главой семьи является женщина, и все мужчины ей подчиняются. Но все это считали легендами. Никто не верил, что сильные и магически одаренные эльфийские мужчины позволят своим женщинам командовать. Но все же хотелось верить, что хотя бы они уважают своих жен и матерей. Не то что у нас.
Выбравшись из воды, я переоделась в сухое и стала ждать отца. Застегнула ножной браслет на щиколотке и почувствовала, как моя магия засыпает, исчезает, прячется. Слуги уже давно спали, в доме была тишина, и только я сидела у окна, борясь с желанием сбегать в центр поселения и самой все узнать.
Талмэй вернулся лишь под утро.
– Жив твой эльф, – сказал он. – Вот только на нем живого места нет, не тело, а сплошное кровавое месиво. Синяки, переломы… Алмос сильно постарался. Если бы не вождь, убил бы пленника.
– Вождь?
– Ну да, когда я пришел, его охранники уже оттаскивали Алмоса. А сам он ругал его на чем свет стоит. Если бы пленник не дожил до казни, было бы неприятно.
– Его накажут? Ты сказал, что он пытался со мной сделать? – спросила я, представив, как Родерик ругает своего сына.
– Алмоса? Нет. Я не стал говорить о тебе, но когда подошел, сын вождя устыдился.
– Вот уж не поверю! – фыркнула я.
– Зря. Алмос даже смотреть на меня боялся, а такое за ним обычно не наблюдается. Похоже, он боялся, что вождь узнает о происшествии с тобой.
– Почему не сказал вождю? Неужели послушался моего совета? Простишь Алмоса?
– Нет, не прощу. Ты же знаешь меня, дочь, – сузил брови отец.
– Знаю, выходит, придумал что-то похуже? – догадалась я.
– Ага, – довольно улыбнулся мой отец. – Если все получится, вождь уже завтра отошлет своего сына подальше.
– Ясно. А лекаря вызвали?
– Зачем? – не понял отец. – Пленника казнят через несколько часов, зачем тратиться на лекарства?
– Значит, ты позволишь погибнуть спасителю своей дочери?
Мужчина устало повторил:
– Я позволю погибнуть нашему врагу! Убийце и одному из самых опасных эльфов!
– Тогда, может…
– Нет! – рявкнул отец. – А ты лучше посиди дома и на площади во время казни не появляйся!
– Почему?
– Потому что я так сказал! – припечатал отец и вышел, оставляя меня наедине со своими мыслями.
Я опечалилась. Неужели больше не увижу его? К сожалению, помочь чем-то эльфу не могла. Или могла? А что, если…
Глава 5
А что, если я втайне выберусь из дома и все же попробую помочь эльфу?
Но меня тут же, как обухом, ударила по голове мысль: «Он убийца!»
Остаток утра я терзалась сомнениями. С одной стороны, хотелось отблагодарить пленника, с другой – я опасалась стать причиной гибели клана. Если даже удастся спасти пленника, он всех тут перебьет, он же мне так и сказал! А то, что магия заблокирована, так это мелочи. Он может голыми руками убивать, не зря отец его так опасается. Я даже не знаю, есть ли на эльфе какие-то сдерживающие заклинания.
Но все же увидеть снова этого мужчину мне очень хотелось. Кажется, эльфийское наваждение коснулось и меня.
– Да что же это! – в сердцах спросила я пустоту и обхватила руками лицо.
Прошло несколько часов.
На казнь, похоже, собралось много народа. Такое событие обещало быть зрелищным, и все хотели его увидеть. Даже сидя дома, я слышала, как мимо проходили мои односельчане и возбужденно переговаривались. Еще бы! Казнят злодея эльфа на глазах всех жителей! Вот только для меня он уже не был злодеем.
Да, я сидела дома, потому что отец строго-настрого запретил идти на площадь.
– Нечего тебе там делать! – предостерегающе говорил он, пока собирался.
Будучи советником вождя, он обязан был присутствовать. Магический огонь, которым Родерик планировал сжечь пленника, мог перекинуться на постройки или напугать жителей. Поэтому мой отец, владеющий магией огня, был как бы на подстраховке.
– Неужели наш вождь не может совладать со своей стихией? – искренне удивилась я. – Думала, он самый сильный в клане Пречистого Огня! Поэтому наше поселение так и называется.
– Умолкни, – беззлобно попросил отец. – Огонь – одна из самых опасных стихий. Тебе повезло получить магию воды, она менее опасная и более полезная.
– Тогда почему не ты вождь, а Родерик? Без воды мы бы точно погибли, а огонь можно добывать и кремнием.
– Тс-с-с! – цыкнул на меня отец. – Опасные речи! Умолкни, говорю!
– Не, ну все же? Почему? – не унималась я, нарочито равнодушно поправляя складки на своем платье.
Отец оглянулся, как будто нас могли услышать помощники вождя, и произнес тихим голосом: