(Я, конечно, даю вам адаптированное имя, ведь мы заговорили на родном языке, а Соню дословно звали Сохраняющая Спокойствие Дремы, и воспроизвести наше звучание вашими буквами просто невозможно).
— С-с-соня, — посмаковал я. — Как же тебя терпела клопохозяйка? Из-за меня-то она едва не спятила!
— Ты ее видел?! — Соня невероятно испугалась — Ты умертвил ее?
В этом вопросе мне почудилась скрытая надежда.
— Нет, я был связан. Понимаешь, я угодил в плен. И вот — улизнул из камеры.
Она прижала лапки к груди.
— Так беги! Чего ждешь?!
— Да вот… Накачали меня чем-то, — ответил я. — Не могу перейти в межконтекстное пространство.
— То-то я гляжу, ты мутноват… — произнесла она в задумчивости.
Мне пришла в голову полуидея.
— А ты можешь трансформироваться?
— Нет, это тоже убрали из генома, — горько проговорила Соня, и мне страшно захотелось обнять ее, лизнуть за ушком…
Она насторожилась, спросила несколько натянуто:
— Тебе меня жалко?
— Н-нет, я бы назвал это чувство иначе, — опасливо возразил я. — Наверное, это звучит смешно, но я хочу быть с тобой рядом и оберегать тебя от зла.
Вы, дорогие мои хохмо сапиенсы… Да-да, это не опечатка, хохмо, как есть хохмо! Так вот, вы, конечно, расслышали в этой фразе нечто искусственное, не так ли? Нечто из репертуара старых опереток…
А истина в том, что я помимо воли (оцените, друзья мои: второй раз употребляю это «помимо воли»!) произнес древнюю ритуальную фразу, означающую предложение помолвиться. «Помолвка» — неудачный аналог, конечно, ведь у каждой расы свои нюансы.
Соня впала в оцепенение, ей необходимо было обдумать мое скоропалительное предложение. Я вдруг отлично понял, что с ее стороны выгляжу ужасно — пленник, одурманенный, вижу Соню впервые не больше пары минут… Святые праящеры! Я смешон и нагл одновременно!
Уверен, я окрасился в цвета стыда ничуть не бледнее, чем недавно моя красавица. А еще я не мог не залюбоваться застывшей Соней: она была… как же у вас там?.. Вот! Она была Галатеей — идеальной статуей, которая, как я знал, вот-вот отомрет и либо разобьет мне сердце, либо сделает меня самым счастливым вылезавром в галактике.
Нет, конечно, у нее был вариант отложить принятие решения, и он устроил бы, хотя и в меньшей степени…
За дверью раздался топот и вопли:
— Он здесь! Сигналка не срабатывала!
Орал клопапа. Топал Хай Вэй. Судя по звукам, они проверяли каждую комнату.
Я схватил Соню за плечики, чуть встряхнул.
— Очнись, красавица, давай отложим разговор.
Она заморгала, сбрасывая оцепенение.
Дверь ванной сотряс удар.
— Эй, Соня! — почти пролаял Хай Вэй. — Ты здесь?
Она вопрошающе поглядела на меня. Я покачал головой.
Какие мысли бушевали в этой идеальной головке? Я не знаю…
В дверь снова бухнула лапа берсеркьюрити.
Я попробовал расширить контекст. Почти получилось — комната и Соня стали расплываться, терять резкость, звуки удалились… Меня рывком вернуло в текущий контекст.
Думаю, скрип моих зубов был слышен не только Соне.
— Смотри в мои глаза, — прошептала она.
И сделала невозможное.
Скинула халатик и запнула его под ванну.
Как вы понимаете, я пялился вовсе не в ее магнетические глаза.
Снаружи бубнили голоса Хай Вэя и Разоряхера.
Соня подошла ко мне и нанесла отрезвляющую пощечину. Затем схватила флакон с какой-то парфюмерной гадостью и запулила в окно.
Стекло разбилось.
Мгновенно завыла сигнализация.
Бабахнул выстрел, дверной замок выворотило с мясом.
Соня схватила меня за голову, оттесняя в дальний угол ванной, пока я не уперся в стиральную машину.
Я смотрел в бесподобные глазки моей красавицы, периферическим зрением наблюдая, как с кажущейся медлительностью распахивается дверь, и в этот миг мы вместе с Соней расширили контекст бытия.
Она помогла мне! Я чувствовал неуловимую связь, которая соединила наши разумы!
Смутным пятном через ванную пролетел Хай Вэй, на бегу трансформируясь в волка.
Зверь выскочил в разбитое окно.
Затем в ванную неспешно вплыл Иуда. В его руке блестело оружие, скорее всего, пистолет.
Я бережно отнял Сонины ладошки с моих щек и переместился за спину Разоряхеру.
По пути меня вновь рывком выкинуло в косный слой этого мира, и мое появление омрачилось позорным падением.
Зато я успел ухватиться за пистолет клопапы.
Мы оба рухнули на кафель, я вырвал оружие, направил его в голову Иудушки.
Несколько секунд мы сверлили друг друга ненавидящими взглядами.