Так, кажется, процесс управления хапуговкой постепенно приходит в норму. Научиться бы еще не пускать монологи Оборонилова без команды…
Вот что обидно, так это полное отсутствие в мыслях наставника одного очень смелого и глупого вылезавра по имени Яша.
Я вышел из комнаты, запер дверь и пошел искать путь на свободу.
На лестнице остановился, пораженный подозрением: а не слетела ли с меня личина Нагасимы, когда я получил в бубен?
Так и есть, слетела. Быстро приведя внешний вид в норму, я потопал к новым приключениям. В идеале мне требовалось переодеться — богомолиха в одежде пленного выглядела подорительно. Что схавал Ту Хэл, то бросится в глаза клопапе.
Молясь предкам, чтобы не попасться на глаза Разоряхеру, я прокрался к выходу, положил ладонь на ручку и… передумал.
Наверняка сработает сигнализация или еще что-нибудь.
Свернул в боковой коридор, попал на кухню. Здесь пожирал что-то кровавое и недавно убитое Хай Вэй. Брр, волчара.
— А, Нагасима, изнасиловала ящерку? — спросил он, улыбаясь так, словно только что придумал шутку всех времен и цивилизаций.
— В особо извращенной форме, — высказался я. — Ты следующий.
— Он не в моем вкусе. Хочешь говядины? — Он протянул мне кусок мяса.
— Кушай, не обляпайся, шутник, — буркнул я. — Устала я от вас.
— Я в курсе, — самодовольно проговорил он и с хищным урчанием вцепился в говядину.
Смотреть на поедание мяса было выше моих сил, я ретировался из кухни.
По пути попалась ванная комната. В ней я и спрятался.
Первым делом напился из-под крана. Потом осмотрел окно. Ни решетки, ни заметной глазу сигнализации. Конечно, Разоряхер должен был оснастить коттедж инопланетными средствами безопасности…
Сел я на унитаз и глубоко задумался.
«Зангези, ты как? Не пошел сигнал?» — проявил заботу о комбинизомби Оборонилов.
Ненавижу шефа.
И себя.
Надо было инструкцию до конца читать.
Глава 17. Марлен. Чтобы кривая вывезла
Драка с телепатом похожа на избиение, ведь он знает твои ходы заранее. Поэтому Марлен подавил в себе желание вмазать молодому вампиру, когда тот ощерился, показывая клыки.
Конечно, кровососы были сбиты с толку. Их князя умыкнули, а единственный свидетель и подозреваемый хоть и не врал, но кто поверит наркоману?
Марлен вышел из комнаты отдыха, оставив упырей со шмотками и мобильным их князя.
Старший связался с кем-то вышестоящим, Востроухов не стал подслушивать, с кем конкретно. Прогулялся по представительству, ища следы чужаков.
Вскоре рядом нарисовался один из младших вампирчиков — главный не хотел оставлять Марлена без присмотра. А он и не собирался усложнять ситуацию: пока будешь готовить новую порцию смеси ЛСД и транспортного наркотика, упыри обнаружат секретную комнату с брошюрами эльфов и главное — с запасом «билетов в тот конец». Поэтому оставалось гнать мысли о тайнике и усердно осматривать офис, мысленно читая стихи. В этот раз на ум пришел Гумилев.
Не найдя ничего подозрительного, Востроухов занял свое рабочее место.
Упыри расселись вокруг. Прямо, как у себя дома.
— Что, прописались?.. — Полукровка не скрывал раздражения, ведь среди телепатов это было бессмысленным и оттого смешным.
— Могли его похитить ваши? — спросил седобородый.
— «Наши» — это кто?
— Молодежная организация, блин! — встрял нервный вампирчик-пехотинец.
— Нишкни, Пелко, — тихо велел старший.
«Еще раз вякнешь, когда старшие разговаривают, щуплый, подпишешь себе приговор», — мысленно пообещал Марлен.
Пелко вскинулся, и Востроухов мог бы побиться об заклад, что не будь он упырь — покраснел бы, как школьник. Такая оценка, безусловно, подлила масла в огонь, но щуплый сдержался.
— Зря вы так, Марлен Амандилович, — сказал седобородый. — Негоже нам, зрелым мужам, юношей задирать.
— Не я к вам пришел с бандитами, — ровным тоном ответил полукровка. — А касательно вопроса про эльфов… Да, это самое вероятное, что могло случиться. Они могли похитить Владимира. Других вариантов я пока не усматриваю.
— Именно поэтому мы остаемся здесь в качестве дозора. Думаю, вы нас поймете. До сего момента мы полагали, что опережаем эльфов.
— Будьте как дома. — Марлен усмехнулся. — Правда, у меня нет спальни с гробами…
Седобородый скорбно вздохнул.
— Меня, если что, зовут Браниславом.