— Хм… Да, извини, я должен был… Пойдем.
Переместились. Разлили и выпили повторно.
Марлен занялся готовкой, Владимир сидел и хмуро смотрел в сторону.
— Что пригорюнился, княже? — поинтересовался полукровка.
— Грусть-тоска меня снедает, — ответил вампир. — Влюбился типа.
— А, ну да, я вчера захватил краем сознания что-то на этот счет… Проститутка. Но это не повод печалиться, верно ведь?
— Конечно, не повод. Да и ни хрена она не проститутка. Так, попалась на гнилой развод, мол, денег должна, значит, отработаешь… — Владимир побарабанил пальцами по столешнице. — Она, Велес ее возьми, будто мина замедленного действия. Как Штирлиц, мать ее за ногу. Только я не понимаю, сознательно или нет.
— Можно попонятнее? — Возвысил голос полукровка, чтобы перекрыть шипящую сковороду.
— Она говорит, и я не сомневаюсь: искренне. Но по отчету выходит… — продолжил рассуждать вслух князь. — У нас тут, Марлен Амандилыч, затевается очень непростая каша, как сказал один мудрец. Похоже, Рожаница в мир пришла.
— Э… Вроде богородицы?
— Хлеще. Вроде богини.
Марлен присел к столу, повесив полотенце на плечо.
— Ты меня, князь, не пойми превратно. Я как человек, отправляющий эльфов на родину и принимающий их здесь, в России, почему-то не верю в богов. Строго говоря, если бы боги были, то на кой тогда возить в жопе наркоту?
Владимир поморщился.
— Демагогия. Ты и сам сейчас прикалываешься, я же вижу в мыслях-то. А Рожаница даст того, кто изменит наш мир, понимаешь?
— Если честно, то нет. Но этот мир давно пора менять.
Полукровка встал, снял сковороду с огня, разбросал яичницу по тарелкам, выдал по вилке, поставил на стол хлеб и баночку с покупными помидорами.
Некоторое время ели молча.
— А ты с ней спишь, получается, — сказал, наконец, полукровка и невольно вспомнил про свои со Светланой отношения.
Князь оживился:
— У вас очень похоже на то, как бывает с нами… Тантра, говоришь?
— Не говорю, — раздраженно произнес Марлен. — Ты сам в моей голове нарыл.
— Ну, прости, такова моя природа. — Сейчас Владимир был искренним, полукровка отчетливо это почувствовал без всяких наркотиков.
— Круто ты все-таки вчера счет сравнял, — признал князь и вернулся к тому, что его больше всего волновало: — Я вот всё гадаю, кто может народиться у нее от дневного упыря…
— … напившегося эльфийской крови, — добавил полукровка.
— Во-во.
— Но по вашим верованиям, это будет обязательно бог?
— В той или иной мере.
— Как это?
— Амандилыч, ну что ты, как маленький? — Владимир взялся разливать коньяк. — Сам со своей Светой улетаешь в настоящий мир, а у меня спрашиваешь, бог или не бог. Все мы…
— Подожди, — перебил полукровка. — А здесь, значит, не настоящий? Майя? Эй, спешите видеть: упырь-индуист!
— Не зли меня, — добродушно посоветовал князь. — А то укушу. Давай лучше вздрогнем.
— Как бы с тобой не надрожаться в стельку, — пробурчал Марлен, поднимая стакан.
Выпили, хозяин заварил чая.
Владимир продолжил:
— Я всё понимаю. Ты сейчас дурака валяешь, потому что не наглотался дури и не являешься хозяином положения в нашей беседе. Тут уж извини. Пойми, сейчас это не самое главное. Мы все — боги, только спящие. Или лучше сказать, дети. Люди вообще не успевают ничего понять. Почти никто не успевает. Эльфы твои… Я вообще не понимаю, что там в их башках творится, что они делают со своей вечностью. Но, похоже, ничего толкового им на ум так и не пришло. Хотя исправь, если не прав.
— Наверное, не прав, — откликнулся Марлен, разливая чай. — Ты имел дело, ну, с подростками, с не вызревшими до конца личностями. Наверное, и я еще не пришел к зрелости ума и граниту характера, хотя человеческая кровь подгоняет процессы: эльфы моего возраста поглупее будут. Но потом часть из них как-то находит себя. Сложная штука. Это не как в романах, где тысячелетние эльфы скачут по войнам и лупят в копеечку из луков. Те, кого я видел, забросили луки лет в пятьдесят от роду. И всё равно — почти все спасаются от скуки играми. У подростков — вот, ролевухи на Земле. У старших — игры в политику (если не мудрецы) или в демиургов (если понимают жизнь). Но боги… Пожалуй, они этим не озабочены. Бога искать — это наша, русская народная традиция.
Рассмеялись.
— Ладно, — подытожил Владимир. — Давай по последней. На ход ноги. За то, чтобы кривая вывезла.
— Державно!
Через несколько минут, допив коньяк и чай, встали из-за стола.
— Ты как хочешь, Марлен, но я сейчас к Вере. Давай в семь вечера здесь встретимся.