— Я хочу этого больше всего на свете! — сказал я абсолютно искренне, внутренне морщась от банальности фразы.
Зато Соня сменила гнев на милость. И, как все самки в нашей вселенной, мгновенно перешла к делу:
— А кто нас поженит?
— Наш завтрак.
Шейка снова стала раздуваться и пунцоветь, губки опасно приоткрылись.
— Издеваешься?! — прошипела моя судьба.
— Да нет же! — Надеюсь, мой голос не дрогнул. — Завтрак — это Эбонитий, наш заведующий тракторным хозяйством. Ты наверняка его видела. Биомеханический алкоголенезависимый автослесарь. Ну? Старина Эбонитий.
— Не видела.
Ох, и не нравится мне этот черный дымок… Милые бранятся — только тешатся, говорите? У нас милые бранятся — впору вешаться! Поэтому я трещал без умолку:
— Значит, Эбонитий был в мастерской. Разминулись. Он застенчивый по природе. Но главное, он — выпускник пропофака, то есть проповедник. Священник. Мулла. Раввин межзвездной категории. Галактический кардинал. Миссионер широкого профиля…
— Хватит, хватит! — прервала мою пулеметную стрельбу Соня. — Он знает наши духовные законы?
— Он знает духовные законы ста сорока трех галактик! А те, которые не знает, сам выдумывает на ходу! Силой пасторского слова он запрещает птицам летать, рыбам плавать, а львам жрать мясо. Если в радиусе ста парсеков кто нас и обвенчает, то это он — Эбонитий.
Под градом увещеваний мое сокровище разомлело и тихо потребовало:
— Ползи ко мне, змей-искуситель!
Я вдохнул свежего озона, окинул сумеречное небо томным, как мне чувствовалось, взором и решительно двинулся навстречу новым приключениям.
Ну, папарацци, не сожги теперь оптику.
Глава 32. Владимир. И что всеми я буду любим…
Удивительно, но памятная атака эльфов не распространилась на детинец Владимира, и молодой князь усматривал в этом влияние Рожаницы.
Сейчас он очень хотел к Вере — обнять, убедиться, что она спокойна, заняться, чёрт возьми, с ней любовью… Но тянулись и тянулись часы планирования и подготовки операции, перерывы на сон и еду сменялись новыми мозговыми штурмами, а Бус велел без нужды не отлучаться, потому что вполне оправданно опасался слежки.
Вылазка девятерых человек. С учетом боевых трофеев упыри обладали восемнадцатью транспортными дозами. Одним из путешественников гарантированно был Марлен. Владимир смотрел на женщину полукровки и невольно представлял, как должна волноваться Вера.
«Но, вполне возможно, Вера и бровью не шевельнет», — неожиданно подумал князь. Он, естественно, заглядывал в мысли девушки, и знал: она бесконечно его любила. Но когда Вера «проснулась» и стала живой богиней, он дал себе слово не лезть в любимую черепушку. А Вера, возможно, видела всё наперед.
В один из перерывов Владимир сидел на диване и растирал виски, думая о девушке. И тут его оглушило понимание двойственности ситуации, в которую, получается, он сам себя загнал: с одной стороны, он не верил в богов и прочую мистику, с другой, сам стал участником чего-то более высокого, нежели простая межчеловеческая любовь. Пережитое с Верой вышло за рамки простых грез, а ведь Владимир до последнего питал уверенность, что его «улеты» с путанами — чистая психиатрия, или как там ее…
«Или мы оба с приветом, вот и индуцируем друг друга…»
Он отвлекся: Марлен, сидевший со своей зазнобой в другом углу гостиной, включил телевизор. Шли новости, и телек в какой-то миг стал похож на камин — на экране полыхали языки пламени на черном фоне. Правда, картинка была нечеткой, и у оператора явно тряслись руки.
— Просим прощения за качество изображения, это любительская съемка, предоставленная очевидцем, — отчеканила аккуратная дикторша. — Аномальное явление на Оке не нашло пока научного объяснения. Утром пожар на песчаном отвале прекратился, и сотрудники МЧС выехали на место.
Картинка сменилась: теперь на экране красовался подтянутый и деловой человек в форме, стоящий на каком-то глянцевом покрытии. Сзади текли воды реки, и виднелся пологий берег с негустым ивняком.
— Как видите, высокие температуры позволили песку расплавиться, — с хрипотцой доложил эмчеэсник. — В настоящее время проводятся замеры глубины твердого слоя. Радиационный и химический фон места происшествия — в пределах нормы. Следы горючих веществ или взрыва отсутствуют.
Офицера сменила ведущая:
— А вот что рассказал очевидец аномального пожара.
Очевидец был человеком в «пятнухе». Плешивый, одутловатый и крайне не выспавшийся, судя по красным осоловелым глазам.