Новостей, еще неизвестных лорду, было три: хорошая, плохая и еще хуже.
Отряд, отправленный десять дней назад к Хранителю Леса, возвращался и вот-вот должен быть в столице.
Дриады пока не справились с обнаруженной гнилью в деревах, но еще не теряют надежды.
Целители сообщили, что любое лечение стало длиться значительно дольше, и причины ослабления их магии неизвестны.
— Я беспокоилась за тебя, лорд, — повернулась к Даагону Иллюмиэль, закончив разговор с Эостой и отпустив девушку.
Пророчица, быстро исчезнувшая за дверью, выглядела весьма встревоженной, отметил лорд. Впрочем, как и все тут.
— Жив, и слава Галлеану, моя королева, — ответил он.
— На тебя напал Двойник, и его атака разума не проходит бесследно. Покажись целительницам. Это приказ, — добавила она на всякий случай. — Кроме того, я запрещаю тебе находиться в одиночестве до ритуала.
— Прекрасный запрет! Но я согласен принять в качестве телохранителя только Эосту.
Поймав удивленные и осуждающие взгляды магесс, глава рода с неприступным видом скрестил руки на груди — не слóмите, мол.
Лорд не смог бы объяснить, что на него нашло, — просто скреблось что-то невнятное в душе, пыталась достучаться мысль о каком-то пустяке, связанном с пророчицей, и он не хотел терять этот пустяк. Кроме того, Эосте самой нужна охрана, и вот это уже не пустяк. Но и этой своей убежденности он не смог бы никому объяснить.
И тут на величественном лике королевы мелькнуло восхитительное выражение, напомнившее, что Иллюмиэль еще очень-очень молода, и ей, может быть, иногда тоже хочется сплести венок из кленовых листьев и танцевать под звездами с распущенными косами или лететь по лесу наперегонки с потоком лунного ветра. Она чуть хлопнула ладонями по подлокотникам трона:
— Хорошо, пусть это будет Эоста. А ее… будут охранять два стража.
«Только не Энрах!» — мысленно взмолился раздосадованный Даагон.
— Теперь о колоколе, лорд. Ты хотел еще раз проверить поляну…
— В круге все еще ничья земля, моя королева, — ответил он. — Пустая. Словно магию что-то сожрало и жрет до сих пор все, что туда попадает. И те очаги, что оставили ночью я и следопыты, погасли. Остается надеяться на лечение Посохом Духа. К счастью, эта новая язва Невендаара не распространяется дальше, как я опасался. Но само по себе ее явление…
— И Хоэрин не нашел никаких упоминаний в летописях. Твои предположения?
— Только сумасшедшие, — усмехнулся Даагон. Королева кивнула, и в другое время он порадовался бы высочайшему дозволению быть самим собой, но сейчас же чувствовал только горечь — это значило, что совет в тупике. — Так вот… Я подумал: а что случится, если соединить магию всех рас в одном сосуде, как мы соединили магию эльфов в нашем главном Посохе Духа?
По внезапной тишине он понял, что его слова услышаны всеми, и эльфы затаили дыхание.
— И ты предположил, что она уничтожится, раз ее нет в круге, — задумалась Иллюмиэль.
— Но с нашим священным Посохом Духа такого не произошло, — возразила архонт Лодиат. — А в нем соединена разная магия наших родов и кланов, творящая эльфийские земли.
— Вот именно, творящая, — ответила ей другая магесса. — А у нежити — мертвящая. В словах лорда есть что-то, о чем нужно задуматься.
— Колокол неусыпно охранялся, — напомнил военачальник Лемуан. — Как могла коснуться его чуждая магия?
— А если впитывание магий началось не вчера? — спросил Даагон. — И колокол вобрал не только наши заклинания, но и магию гномов, добывших металл, и людей, которые его выплавили?..
— Гномы нас ненавидят! А с Империей и вовсе нельзя иметь никаких мирных дел! — оборвал его кто-то из теургов.
Едва упомянув людей, лорд понял — зря. Сейчас вспыхнут неустраненные разногласия союза эльфов. Так и случилось: теурги и архонты мгновенно разделились. Диким кланам сама мысль о людях была непереносима.
— Добром для эльфов это не кончится! — прозвучало совокупное мнение теургов.
Благородные архонты упрекнули кланы в дикости, добавили слово в защиту изобретений западной расы и цивилизованного развития эльфов, и вскоре в зале уже витал дух вражды. Как мало надо, чтобы начать ненавидеть друг друга. Как мало…
У каждого было свое мнение об эльфийском пути, и все забыли, что идти по любому из них скоро будет некому. Ибо пока просматривался только один воистину общий путь для всех эльфов без исключения — к Мортис.