— Нет… э-э… машина, — объяснил Юра. — Но, всё-таки…
— Мальчики! — вмешалась Надя. — Так это наша машина?
— Юрыч говорит, что наша, — подтвердил Володя.
— Так давайте же поедем, наконец! — предложила Надя. — Мы всё время то ждём, то разговариваем… Сами говорили, как важно успеть засветло…
В багажнике «Кошки Ми» оказалось немало нужных всякому автомобилисту вещей. Были здесь и обещанные канистры — и в самом деле, полнёхонькие. И короткая сапёрная лопатка, вместе с тяжёлым топором. И даже аккуратно сложенный пластиковый чехол, способный укрыть машину от непогоды.
— А это для чего? — спросил Володя, поднимая обрезок доски с набитым бруском.
— Это, если придётся машину надолго в лесу оставить, — объяснил Юра. — Чтобы не на сырой земле, и чтобы резина не гнила.
— Мда-а, серьёзный у тебя приятель, — повторил Володя.
После недолгого спора под несущуюся из радиоприёмника музыку — как истый горожанин, Юра сразу же включил радио, канистры, лопатка, топор и дощечки с брусками вернулись в багажник. Туда же отправились рюкзаки и две сумки из четырёх — две другие Володя передал устроившимся на заднем сиденье девушкам. А сам, не забыв верную гитару, сел впереди, рядом с занявшим место за рулём Юрой.
— Слушай, Юрыч! — спросил он, убедившись, что Анечке хорошо и удобно. — А «держалки» для навигатора у твоего приятеля что, не предусмотрено?
— Нет, и… э-э… не вздумай при Альберте такое сказать, когда назад поедем, — ответил Юра. — Он всем говорит, что настоящий водитель всегда сам водит.
— Ну, ладно, — согласился Володя. — А нам его куда девать?
Как раз в эту минуту на экране высветилась карта с полосками улиц и квадратиками кварталов, с вокзалом и сквером, и с крупным зелёным пятном, показывающим, где именно находится автомобиль.
— А он нам и не нужен, — ответил Юра. — Я тут раз двести ездил, и с родителями, и с Альбертом. Понадобится — с закрытыми глазами машину доведу.
Помахав и посигналив на прощание двум стоявшим на платформе мальчишкам, не сводившим с «Кошки Ми» восхищённых глаз, Юра выехал со стоянки. Огибая сквер, он взглянул на часы — без десяти четыре. Позади сердито рявкнул подъезжающий поезд. В небе над городом плыли белые облачка.
Глава третья
Победители
Дождавшись, когда защитное плетение рассыплется ворохом разноцветных искр, отошедший в сторону Малькааорн коротко приказал:
— Руби!
Десятник, весёлый разбитной молодой человек с плохо сбритыми усиками, явный младший, безземельный дворянский сынок молча кивнул. Пожилой воин ударил топором, разрубая живую ткань, по светло-голубой поверхности потекли прозрачные струйки. Второй и последующие удары разворотили часть стены — на пол посыпалась влажная щепа, а обтянутая живой тканью панель отошла, явив узкую чёрную щель. Посмотрев на неё, пожилой воин обратился к Малькааорну по-вехтарийски:
— Тут мечом бы сподручнее, господин. Разрешите?
Две нити спустя посланный вернулся с длинным, слегка изогнутым эльфийским мечом в запачканных кровью ножнах с обрезанными ремнями перевязи. Малькааорн поморщился — старый опытный воин не захотел портить собственное оружие. Ну, а пост Клана Внутренней Гвардии при Королевском Кабинете уже никогда не востребует свои мечи.
Самого же десятника — дворянина, но не эльфа, а человека, «ВоследИдущего», а_п_р_а_л_ив военном платье Клана Внутренней Гвардии ничуть не волновало, что один из его подчинённых использует драгоценный эльфийский меч в качестве рычага. Добычи, в том числе и мечей, головорезы Райнэ взяли столько, что даже у самых бывалых, давно уже проклятых и отпетых всеми церквями и толками сынов Руаха захватывало дух. Вынув клинок из ножен, воин сунул его в щель между стеной и панелью, надавил… С треском выйдя из паза, квадратная панель рухнула на пол.
— Отойди! — приказал маленький чародей, поднося посох к открывшейся нише.
Вероятностные плетения, наложенные на лежавшие внутри предметы, были призваны защищать не столько от непрошенных гостей, сколько от разрушительного действия времени. Малькааорн усмехнулся, открыв крышку деревянной шкатулки, полной тяжёлых, тускло поблёскивающих золотых монет. С тех пор, как исчерпались доступные для разработки рудники и месторождения, а золотая и серебряная монета исчезла из обращения, пошла вторая тысяча лет. Уцелевшая стоила баснословно дорого, среди крестьян и ремесленников о золоте и серебре рассказывали сказки, а очаровательная Аройу та Вирми, умная и красивая, хотя и несколько ветреная Крохтарийская р_а_н_у, дабы украсить коронационную диадему, занимала золотой червонец у купцов из Семи Сестёр. Даже ей в те времена приобрести монету в собственность было не по карману, вернее — не по закромам.