— Но что это я? — притворно спохватился господин Ирмах. — Держу своих гостий на трапе, словно последних побирушек. Позвольте пригласить вас на борт «Госпожи Пфартару». Поверьте, что в океане, при хорошем ветре, на высокой волне она — настоящая р_а_н_у.
Судно господина Ирмаха и в самом деле напоминало плавучий город. Палубы и трюмы, люки и переходы, узкие лестницы, нависающие над головой деревянные потолки. Просторные трюмы, куда грузили местные ткани и выгружали привезённые из другого полушария вино и пряности. Собственная пекарня, скотный и птичий дворы, кубрики на верхней палубе — общая численность экипажа превышала тысячу человек. Казармы для воинов, каюты для лекаря и плотника с его командой. Настоящий дворец на корме — с каютами капитана, судовых офицеров и платных пассажиров, с богато отделанным салоном, где имелся даже камин.
Именно здесь, в салоне и накрыли роскошный стол. Хрусталь и отполированное песком чуть не до зеркального блеска железо, заменявшее безумно дорогую медь и напрочь отсутствующее столовое серебро. Под низким деревянным потолком висел стеклянный фонарь в потемневшей от ветров и влаги металлической обрешётке. Сквозь открытые окна налетал ветер — снаружи, над Рекой парили чайки и птеродактили.
Анечке в который раз сделалось неловко — сержантам, сопровождавшим подруг на борту судна, пришлось встать часовыми у стен. За правым плечом обнаружилась Ниету — за столом здесь прислуживали. Всего же, помимо подруг, в кают-компании присутствовали: господин Штикале Ирмах, трое из семи его офицеров-кирусати, и пятеро дородных купцов с супругами, рассчитывающих на выгодные контракты. Ждать контрактов им предстояло долго — за столом разглагольствовал исключительно господин Ирмах. И Ирику — орнелийская принцесса спросила, почему южный приполярный океан называется Жарким.
— У вас короткая, но очень морозная зима, — объяснил сурани-капитан. — Птицы замерзают на лету, а Вех становится накатанной дорогой — как Малое Море и полночные проливы Рокинкиру. И прохладное, кажущееся бесконечным лето…
— В полдневном полушарии разве не так? — удивилась Ирику.
— В полдневном полушарии с точностью до наоборот! — пылко воскликнул господин Ирмах. — Лето короткое, но такое жаркое, что окружающий воздух словно плавится. Из пазов в палубных досках выступает смола, привезённые с полуночи животные бесятся от жажды. Зато зима долгая, сырая и тёплая — проталины среди сугробов тают днём, замерзая ночью. Айтери спасает течение Закатных Ветров, следом за береговой линией поворачивающее на Полдень. Именно поэтому у нас два сельскохозяйственных сезона — зимой сеем пшеницу, а летом — виноград. Кстати, как вам наше золотистое?..
— Восхитительно! — согласилась Ирику, глядя сквозь хрустальный бокал в стальной оплётке. — Но сколь удивительно творение «ЗвёздноРождённых»!..
— Не для всех, — возразил господин Ирмах. — Большой Полдневный Континент в средних широтах — гиблое место. Там нет хорошего леса и трудно прокормиться сельским хозяйством — лето слишком жаркое и слишком короткое. Там нет мехов — тамошние зимы слишком тёплые. Не говоря о том, что там опасно — именно на Полдневном континенте расположены шесть из десяти гномьих городов. «ЗвёздноРождённые», если и жалуют посещением, то исключительно их…
— Но тамошнее дворянство… — начала Ирику.
— Тамошние земли не поделены, — ответил господин Ирмах. — Если кто и ходит в глубь страны, то разве что старатели в поисках не найденных предками золотых и серебряных жил. При редкой удаче в кармане можно унести целое шайоми. И «чёрные искатели» — ради чудес ремесла и магии в развалинах городов Древних. Ваша волшебная шкатулка, уважаемая госпожа, скорее всего, происходит оттуда…
Анечка улыбнулась. «Волшебной шкатулкой» галантный сурани-капитан называл лежавший рядом на столе мобильный телефон. Осматривая судно, они с Ирику нащёлкали огромное количество фотографий, и даже ухитрились сделать селфи, держа телефон в руках. Рамки у москвички больше не было.
— А кто такие «ЗвёздноРождённые»? — спросила Анечка.
Сразу же сделалось тихо. За окнами кричали чайки, мимо шёл на вёслах давешний караван, состоявший уже не из трёх, а из пяти барок под бело-синими флагами.
— Простите, госпожа моя! — натянуто улыбнулся сурани-капитан.
— «ЗвёздноРождённые», этельнэ, — Анечка почувствовала, что сказала что-то не то. — Понимаете, я всё время слышу: «ЗвёздноРождённые», да «ЗвёздноРождённые». И никто не объяснит, кто они такие…
— Аню — чужеземка из далёкой страны, — пришла на помощь Ирику. — На её родине нет «башен-цветов». Вы ведь знаете, господин Ирмах, «ЗвёздноРождённые» жалуют посещением далеко не все страны…