— А это для чего? — спросил Володя, вытаскивая короткую широкую дощечку с набитым на неё бруском.
— Это, если придётся машину надолго в лесу оставить, — объяснил Юра. — Чтобы не на сырой земле, и чтобы резина не гнила.
— Мда-а, серьёзный у тебя приятель, — повторил Володя.
После недолгого спора под несущуюся из радиоприёмника музыку — как истый горожанин, Юра сразу же включил радио, канистры, лопатка, топор и дощечки с брусками вернулись обратно в багажник. Туда же отправились два рюкзака и две сумки из четырёх, тогда как две другие Володя передал под ноги устроившимся на заднем сиденье девушкам. А сам, не забывая верную гитару, для которой не нашлось места ни в багажнике, ни сзади, сел впереди, рядом с занявшим место за рулём Юрой.
— Слушай, Юрыч! — спросил он, убедившись, что Анечке на заднем сиденье достаточно удобно. — А «держалки» для навигатора у твоего приятеля что, не предусмотрено?
— Нет, и… э-э… не вздумай при Альберте такое сказать, когда назад поедем, — ответил Юра. — Он всем говорит, что настоящий водитель всегда сам водит.
— Ну, хорошо, — согласился Володя. — А нам его куда девать?
Как раз в эту минуту на экране мобильного телефона высветилась крошечная карта с длинными полосками улиц и квадратиками кварталов, со сквером и проспектом, огибавшем его, подобно длинной капельке, и с крупным зелёным пятном возле вокзала, показывающим, где именно находится автомобиль.
— А он нам и не нужен, — ответил Юра. — Я тут раз двести ездил, и с родителями, и с Альбертом. Понадобится — с закрытыми глазами машину доведу.
Помахав на прощание стоявшим на платформе пассажирам, в том числе и двум мальчишкам, висевшим на ограде и не сводившим с «Кошки Ми» восхищённых глаз, Юра медленно выехал со стоянки. Пропуская проезжавший мимо маленький городской автобус, он украдкой взглянул на часы. Без десяти пять. Позади сердито рявкнул проезжающий поезд. Высоко в прозрачном синем небе быстро плыли белые облачка.
Глава четвёртая
Много маленьких жёлтых молний
— Мальчики! — сказала Надя, заглядывая вперёд, через спинки кресел. — А ведь, кажется, гроза будет. Вы только посмотрите, какая туча идёт! И точнёхонько на нас.
— В самом деле? — переспросил Володя, не отрываясь от карты на экране мобильного телефона. — Помнится, ещё в Москве кое-кто обещал нам на всю неделю отличную погоду. Даже на две, хотя это уже явный перебор. Как любит говаривать наш шеф, предсказать погоду на две недели способен разве что господь бог, да и здесь случаются осечки.
— Ты лучше не в телефон, ты лучше… э-э… вон туда посмотри, — ответил Юра, показывая направо.
К этому времени широкое асфальтированное шоссе осталось далеко позади. Как и узенькая сельская улица с давно не чинёным, потрескавшимся, но всё же асфальтовым покрытием. Поднимая столб желтовато-серой пыли, «Кошка Ми» мчалась по отсыпанной гравием грунтовой дороге, делая запрещённые восемьдесят километров в час. Благо, ни приставучих гаишников, ни даже других машин на дороге не было.
По сторонам тянулась узкая «лесостепь» — разделённые перелесками поляны, поросшие густой высокой травой и изрядно пропылённой пижмой с пышными жёлтыми соцветиями. Кое-где росли молоденькие берёзки с белой, не успевшей потемнеть и встопорщиться корой и нежно-зелёными листьями. Вдоль дороги бодро шагал ряд белых бетонных столбов с наклонными укосинами и туго натянутыми проводами, а ещё дальше, метрах в пятистах виднелась острая кромка настоящего соснового леса. Время от времени в сторону отходил узкий грунтовой просёлок, или виднелись потемневшие от времени шиферные крыши и деревянные заборы очередной деревеньки.
Несмотря на лёгкую тряску и слабый запах отработанного бензина, хорошо знакомый водителям со стажем, в салоне было уютно. Мурлыкал радиоприёмник. «О тебе одной мечты заветные…» — жаловался очередной отвергнутый парень хорошо поставленным голосом. Хрустела бумага — час тому назад Юра остановился отдохнуть и перекусить в маленьком посёлке возле железнодорожной станции, и Володя, улучив момент, купил целый пакет свежих, истекающих маслом пирожков. Было светло, хотя солнце медленно клонилось к закату — восемь вечера вовсе не поздно для долгого летнего дня. Словом, всё было в порядке — если не считать огромной, иссиня-чёрной тучи, медленно подползавшей с севера.