И тут, откуда ни возьмись, зазвучал знакомый, с приятной лёгкой хрипотцой, голос Анюты Лесанж. Запущенная через динамики на крыше, изрядно всем надоевшая песенка о розовом халатике в эту минуту показалась Володе прекраснее всего, что есть на свете. Захват по сторонам ослаб, клинок у горла исчез. Володя рванулся изо всех сил. Вырвался, упал на пол, повалив заодно и противников. Чуть не на коленях выбравшись из образовавшейся на полу кучи-малы, молодой человек торопливо вскочил на ноги.
Не участвовавшие в схватке люди в шлемах с перьями медленно отступали, прикрываясь щитами и выставив перед собой мечи. Горбун в алом плаще размахивал посохом и маленьким зеркальцем, высокий парень с косичкой орал что-то неслышимое. Так и не выпустившая из рук пакета с яблоками Анечка, сидя на полу, с ужасом смотрела на гладко выбритого красноволосого детину без шлема, с длинным, тонким, слегка изогнутым белоснежным мечом в руках. В свою очередь, детина не отводил испуганного взгляда от мигавшей фарами «Кошки Ми».
— В машину! — громовым голосом на весь зал крикнул в динамик Юра.
После всего случившегося Володе не надо было повторять дважды. Подхватив так и не пришедшую в себя Анечку, он бросился к «Кошке Ми». Распахнуть заднюю дверцу, пропустив перед собой Анечку было делом одной минуты. Юра сразу же дал задний ход. Глядя на удаляющихся людей в шлемах с перьями, Володя заметил, как лучники накладывают на тетивы луков новые стрелы. Не выключая музыку, Юра развернулся. Шины заскрежетали по полированному полу, разбрасывая ошмётки листвы и раздавленные яблоки. Переключив передачу, Юра с рёвом газанул, огибая лежавший на полу шпиль перед тем, как нырнуть в спасительный туннель.
Снаружи по-прежнему царил мрак. Лил дождь, шумел ветер, над головой что-то потрескивало. Угодив в невидимую в темноте яму, автомобиль накренился, затем выровнялся. В ярком свете фар показалась вымощенная камнем дорога. Сверкнувшая молния на долю секунды осветила окрестности.
То, что москвичи принимали за скальную гряду, оказалось корнями исполинского, превосходящего всякое воображение дерева. Причём раскинувшиеся на добрый километр корни не шли ни в какое сравнение с теряющимся в полумраке стволом. В промежутке между двумя ветвями был возведён самый настоящий дворец — лёгкий, изящный, со словно бы игрушечными башенками, с выступающими пузатыми балкончиками, с овальными окнами и причудливо изогнутыми крышами. В тёмных окнах не горело ни огонька — да и сам дворец был виден какую-то долю секунды. Прогремел раскат, и чудесное видение растаяло в темноте.
Миновав полуразрушенную каменную колоннаду с осыпавшимися капителями, оставив в стороне ярко освещённую расселину под исполинским корнем, где среди привязанных лошадей мелькали уже знакомые бело-жёлто-зелёные фигурки, «Нива» вылетела на широкую мощёную дорогу. В свете фар мелькнул и пропал длинный, сложенный из белого камня мост, переброшенный через широкую реку или канал с тёмной водой. Пролетев под широкой аркой, на которой, как показалось москвичам, даже росли деревья, «Кошка Ми» нырнула в погружённую в полумрак чащу.
Казалось, дороге не будет конца. Несколько раз над головой нависали новые арки, образованные — теперь это было видно, исполинскими сросшимися ветвями. Вокруг стояли зеленоватые сумерки, а сзади, приглушённые расстоянием, снова и снова слышались громовые раскаты. И деревья, невероятной, фантастической высоты деревья, среди которых изредка мелькали яркие огни.
Часы на приборной панели «Нивы» показывали без нескольких минут десять, когда далеко впереди что-то забрезжило. Над головами пронеслась очередная зелёная арка, и тут резкий порыв ветра прогнал последние редкие капли. В окна ворвался солнечный свет. Вылетев из-под арки, миновав полуразрушенную беседку белого камня, «Кошка Ми» помчалась по длинному каменному мосту, переброшенному через широкую реку.
— Ура-а! — закричали вслед за девушками и Володя с Юрой.
Все были настолько рады увидеть солнце, сияющее в голубом небе, что никто не обратил внимания на то, что оно стоит слишком уж высоко для этого времени суток. И что само оно стало несколько меньше. Да и реки, такой широкой и такой полноводной, с несколькими крупными, поросшими лесом островами и далёким противоположным берегом в этих местах попросту не могло быть. Как и слишком уж длинного моста на высоких каменных опорах, выглядящего к тому же подозрительно старым и заброшенным. Гроза, авария, непонятное место и странные люди — всё это осталось позади, и это было единственным, что имело значение.