- Нет, – мужчина покачал в стороны головой. – Ни о чём подобном я не слышал. Я знаю лишь о Ликантропном зелье, которое было недавно изобретено и позволяет сохранять разум во время обращения. А что, подобное реально?
- Конечно, это стандартные практики шаманов. Полагаю, что ты бы сам мог исцелиться, точнее, перевести свою болезнь в стадию тотемного оборотня. Для этого надо накуриться канабиса или аналогичных наркотических курений и камлать, взывая к духу-покровителю, в твоём случае надо звать духа Великого Волка. Если дух сочтёт шамана достойным, то дарует свою частицу, за что будет взимать плату в виде небольшой доли энергии веры. Потом останется медитировать и договариваться с «внутренним зверем». Ладно, поехали дальше. Анимагией пробовал заниматься?
- Нет, – мужчина вновь покачал головой в стороны.
- Странно. Я заметил у тебя волшебную палочку, причём, судя по виду и сердцевине, её изготовил Оливандер. А этот жук свой ширпотреб впаривает лишь ученикам Хогвартса.
- Я учился в Хогвартсе. Мои друзья, – Люпин замялся, – они занимались анимагией. Но я не думал, что мне это нужно, ведь я оборотень.
- Глупо. Анимагия могла бы стать твоей палочкой-выручалочкой. Вместо того чтобы бесконтрольно оборачиваться в волка, превращался бы в полнолуние в анимагическую форму волка. По крайней мере, я полагаю, это должно было бы сработать.
- Но, в таком случае почему другие оборотни этого не пробовали? – спросил Люпин.
- А многие из них маги и учились в школе волшебства?
- Насколько я знаю, большинство оборотней раньше были маглами, а я единственный оборотень в Англии, который учился в Хогвартсе, – ответил Люпин.
- Короче говоря, ты единственный обученный оборотень-маг, и тебе не хватило ума проверить, насколько будет эффективна анимагия, при том, что, как ты говоришь, друзья занимались этой областью магической науки. Маглам такой вариант не подходит в силу того, что анимагия доступна лишь волшебникам, а вот магу он бы наверняка помог.
Люпин поник ещё сильнее и опустил плечи.
- Не отчаивайся, ты же взрослый парень, к чему эти ужимки? Раз ты попал ко мне в руки, то точно избавишься от Ликантропии, даже если не захочешь этого!
- Не знаю, что должно произойти, чтобы не захотел избавиться от этого! – с грустной усмешкой сказал Люпин. – Что мне надо делать?
- Пока ничего. Просто сиди в кресле. Пока мы общаемся, я исследую твою ауру в Духовном зрении.
- Простите, господин Архимаг, а что это такое? – мужчина проявил повышенный интерес к новому для себя термину.
- Любой волшебник путём изнурительных медитативных тренировок может пробудить в себе сверхчувственное восприятие. Он может воспринимать магические и духовные проявления. Причём для восприятия может быть использовано зрение, слух, нюх, зависит от того, через какие органы чувств разумный привык воспринимать наибольшее количество информации. Подобное восприятие называется Магическое или Духовное. У людей и гуманоидных существ больше всего информации идёт через глаза, поэтому нам больше привычно именно Духовное зрение. Какой-нибудь разумный маг-муравьед с планеты муравьедов может иметь Духовный нюх.
- Это интересно. Не слышал ни о чём подобном, – Люпин принюхался. – Господин архимаг, вы говорили про нюх. Благодаря оборотничеству я имею более острое восприятие запахов, нежели обычные люди. Так вот, от вас пахнет несколько странно, вроде бы и человеком, но вроде бы и нет. Никогда не встречал подобного запаха.
- Это потому что я эльф, вы нас ещё сидами называете.
- Ого! – Люпин стал пристально рассматривать меня. – Странно, но внешне ты ничем не отличаешься от обычного человека.
- А так? – отключаю иллюзию на серёжках, и мои уши принимают свой естественный заострённый вид.
- Острые уши, – сдержано произнёс Люпин. – Да, так действительно похоже на сидов, как их описывают в легендах. Я читал о вашей расе, там сиды описываются довольно двояко, с одной стороны как очень умные, утончённые натуры и сильные маги, с другой стороны как жестокие существа.
- Жестокие? Я только что славянскую сказку прочитал и понял, что мы, эльфы, не такие уж и жестокие. Слушай краткий пересказ. Парень, Иван, родившийся в семье крестьян, не захотел пахать землю. Собрал таких же приятелей и пошли они к «змею», у которого по слухам были дорогие кони и шатёр. Под понятием «Змей» иносказательно замаскирован человек из соседнего племени. Вначале Иван убил младшего сына «змеёныша», угнал его коня и забрал богатый шатёр, а его дружки в это время пьянствовали. Затем они отметили это дело в трофейном шатре. Затем он убил среднего сына «змея», забрал второго коня. Потом убил старшего сына и вновь украл коня. На следующую ночь он с дружками пьянствовал, отмечая новый трофей, но прискакал мстить за сыновей рассерженный «змей» отец. Вышел Иван, крестьянский сын, и «змей» чуть его не зарубил, но его дружки-подельники, видя, что тот проигрывает, сами вмешались и зарубили «змея». Вновь они получили коня, у отца он оказался самым породистым. Иван, крестьянский сын, забрал себе шатёр и лучшего коня, потом пробрался в дом «змея», а там жены убитых им мужчин строят планы мести убийцам. Ах, какие нехорошие! В общем, всех женщин он тоже убил поодиночке. Потом вся гоп-компания разделилась, поскакал Иван, куда глаза глядят, а на него напал маленький усатый человек, скинул с коня и ускакал. Естественно пеший конного догнать не сумел. Он зашёл в ближайшую избу, а там, на полу лежит инвалид без рук и без ног, судя по всему, подельник вора. Он Ивану говорит: «Это тебе повезло, я вот у этого маленького усача корку хлеба украл, так он мне руки и ноги отгрыз. Радуйся, что так легко отделался, только коня лишился, а мог бы без некоторых частей тела остаться»! Этот Ваня стал спрашивать совета, что делать, как коня вернуть. Инвалид ему «посоветовал» в течении трёх лет бесплатно людей с одного берега реки на другой переправлять, мол, если выполнит, то конь к нему вернётся. Понимаешь о чём я? В этой сказке все обманывают, грабят и воруют, и это подаётся как доблестные поступки.
- Это всё? – спросил Люпин. – Или будет продолжение?
- Будет. В общем, Иван повёлся на дешёвый развод, он же крестьянский сын, хоть и грабитель. Обменял оставшийся при нём богатый шатёр на бывшую в употреблении лодку и стал бесплатно переправлять через реку людей. Во время этой деятельности познакомился с тремя колдунами и уговорил их помочь вернуть коня. Те пошли к маленькому усатому вору домой. А вор им говорит, вы мне украдите и приведите дочь царя, я обменяю на неё коня. Колдуны пробрались во дворец и выкрали дочь царя, после чего обменяли её на коня, которого получил довольный Иван.
- Вот это интрига! – восторженно произнёс Люпин. – Действительно, все у всех воруют.
- Это ещё не всё. Царевна оказалась колдуньей, она трансфигурировала себя в булавку и воткнулась в плащ Ивана, на привале она вновь стала девушкой и попросила Ваню отвезти её домой к отцу. Тот почувствовал запах денег и согласился, но с условием, что девушка вновь превратится в булавку. Она выполнила условие, и Иван поскакал к царю. Царь был печальный, но парня на дорогом коне принял. В итоге Ваня вернул ему царевну, но царю настолько сильно понравился конь, что он обменял дочку на скакуна. В общем, Иван женился на царевне и стал жить в качестве приживалы во дворце. Вот такой интересный хэппи-энд. Добро побеждает зло, ставит на колени и добивает.
- Все всех обманули, – Люпин усмехнулся. – Добрая сказка. Но что с этого получили колдуны? Какой резон им был красть дочь царя?
- Полагаю, что они помимо дочери прихватили и материальные ценности, но об этом в сказке не сказано ни слова.
- Какие добрые славянские волшебники, – с усмешкой произнёс Люпин. – Прямо от наших чистокровных магов ни капли не отличаются. А это что, волшебная сказка?
- Нет. Самая обычная магловская. Когда ты переместился, я как раз читал сказку про славянского некроманта Кощея Бессмертного. О том, как очередной Иван уничтожил его филактерию в виде иглы, спрятанную в яйце, которое в свою очередь было спрятано во множестве вложенных друг в друга животных. Причём на Кощея натравила Ивана другая ведьма, зовущаяся баба Яга.