— Только попробуй умереть и я выйду за одну из тех, которые сейчас только и жду, чтобы я на них взгляну. Но я не хочу на них смотреть, хочу на тебя. Ты не такая, как они, ты особенная, — причитал я, сжимая теплые пальцы девушки. — Мне мало того времени, которое я успел провести с тобой.
Я не мог понять, что я чувствую к Марфе, но уже был глубоко привязан к ней. В течение всей ночи я просидел возле ее кровати, не сводя глаз с ее бледного лица и слабого дыхания. К утру ей стало немного лучше, и на ее щеках появился румянец. Только после этого и убеждений целителя, я отправился к отцу, чтобы рассказать о происшествии.
— Отец, ты представляешь, их там сотни, — воодушевленно рассказывал я об увиденном.
— То есть, ты хочешь сказать, что наши жеребцы единорогов, это помесь?
— Да. Мы все время ломали голову, почему они приходят к нам из леса. А все оказалось так просто.
— Не совсем просто.
— Мы перестарались, убивая обычных лошадей. Вот они и затаились, пытаясь сохранить свое потомство, — решительно сказал я. — Нам нужно им помочь.
— Помочь? — удивился король.
— Конечно, помочь. Нужно построить для них такие же стойла, как и для жеребцов.
— Зачем это Элерион? Они же дикие животные.
— Они достаточно умны, чтобы не приходить на наши земли. Но для нашего беспокойства и регулирования популяции. Нам нужно, чтобы они были рядом.
— Логично. Ты прав сынок, — одобрительно кивнул он головой. — Раз ты придумал это, тебе этим и заниматься.
Покидая отца, я сразу же собрал слуг и объяснил им, что от них требуется. Общими усилиями мы занялись строительством нового загона для лошадей, который пришелся по душе не только мне, но и всем присутствующим. Окончив свои дела, я отправился со стражей в лес, где смог отыскать ту самую белую лошадь. Несмотря на то, что со стороны я мог показаться странными. Я старался объяснить лошади, что теперь ей и ее сородичам нечего опасаться. Я даже показал ей наш новый загон, приглашая ее и ее собратьев в новый дом. Я думал, что ничего не выйдет. Но уже к вечеру, загон был полон, а лошади довольно ржали.
И вроде все было хорошо, но я чувствовал себя плохо. Добравшись до лазарета, я сразу же отправился к Марфе. Она спала безмятежно, даже не зная, что я нахожусь рядом с ней. Я положил голову у ее руки и решил немного отдохнуть. Мои веки становились тяжелее, и я задремал. Однако, я недолго проспал. Меня разбудил целитель, его лицо было очень напуганным.
— Ваше высочество, как вы себя чувствуете? — взволновано спросил он.
Сейчас я осмотрелся и понял что лежу на точно такой же кровати, как и Марфа. Но ее рядом не было. Я ощущал тяжесть в груди, которая давила на мои легкие. Я пытался заговорить, но мог только беззвучно мычать. Наступила полная тишина, которую прервал целитель:
— У вас высокая температура, — обрадовал он меня, если учесть, что эльфы не болеют. — Мы делаем все что возможно, но пока, ничего не изменилось. Температура только растет, — печально заключил целитель.
Эта новость оказалась печальной, ведь это значит, что у меня осталось всего несколько часов до смерти. Тем не менее я хотел быть рядом с той женщиной, которая завоевала мое сердце, даже в такой критической ситуации. Но я не хотел подвергать ее большей опасности. Поэтому оставался на месте, принимая свою участь с достоинством. Надеясь, что она всегда будет помнить обо мне.
ГЛАВА 7
Когда я пришла в себя после падения, мне показалось, что я нахожусь под толщей воды. Меня окружало непонятное искаженное чувство, словно я была приклеена к сознанию других людей. Я слышал все, что происходило вокруг. До меня еле слышно донесся тонкий голос одной из эльфиек. Она тихо шептала кому-то, что сын короля находится в тяжелом состоянии, то и гляди не сегодня, так завтра помрет. Хотелось закричать, но не смогла, слова где-то внутри меня застряли. Было ощущение, словно меня кто-то заключил в непроницаемый кокон.
Постепенно придя в себя, я осмотрелась и обнаружила, что Элериона рядом нет. Вокруг меня стояли всякие сосуды с травами, а также несколько кристаллов и свечей, что уже догорали. Приподнявшись на локтях, мое сознание пронзила мысль о состоянии принца, о том, что его заболевание неизлечимо. Целители боролись за его жизнь, которая понемногу угасала.
— Кто-нибудь здесь есть? — закричала я, пытаясь привлечь внимание.
Но все оставалось тихо, будто все вымерли, оставив меня одну. Попытавшись встать, я не смогла этого сделать. Голова была тяжела, словно наполнена свинцом, а виски разрывались от дикой пульсации. Я попыталась снова закричать: