***
— Ты была груба, — проговорил Бари, когда они спускались вниз.
— Правда? — удивлённо спросила Эльфрида, смотря на него настолько большими и удивлёнными глазами, что, если бы не губы, которые она сдерживала, чтобы те не сложились в улыбку, Бари поверил бы.
— Не паясничай, — попросил Бари, смотря на неё с осуждением.
— И не собиралась. Я, правда, удивлена тем, что ты считаешь, будто бы я была груба!
— Эльфа! — серьёзно сказал Бари, словно её имя таким тоном должно ей о чем-то сказать. — Они же твои родители! Как можно так с ними разговаривать?
— Бари, я веду расследование, и я сама решаю, как и с кем мне говорить, — сказала Эльфрида серьёзно и с угрозой. — То, что я не против твоего присутствия рядом, ещё не значит, что ты имеешь право мне указывать на моё поведение! Если такое повторится ещё раз, любому нашему сотрудничеству конец! — она говорила жёстко, чеканя каждое слово. — Если ты не внемлешь моей просьбе, то отправишься к Тайлеру, а я вызову сюда всех агентов моего подразделения. Тогда никаких даже мыслей о сотрудничестве не будет! Мы отстраним вас от расследования или хоть какого-то участия в нем. Поверь, вам не понравится это! Я согласилась вести дело тихо, но не стоит мне указывать, иначе я могу и передумать!
— Тебя отстранят, если узнают о вашем родстве, — заметил Бари, пытаясь напомнить, что это и ей выгодно.
— И что? — спросила Эльфрида. — Ты забываешься! Мне это дело и даром не надо! Да, я переживаю за брата, но если его будет вести кто-то другой, от этого брат не перестанет быть убийцей или невиновным. Для меня ничего не изменится, а вот вас перешерстят! Если даже я заметила около пяти нарушений за два дня, но не сказала ни слова, ещё не значит, что тот, кто станет вместо меня, будет столь добр. Я отношусь к вам нормально, но не позволю читать мне морали о поведении с семьёй! — зло прошипела Эльфрида, взбешённая поведением и словам Бари. Он смеет говорить и указывать, не зная причину такого отношения.
Выйдя из лифта, Эльфрида направилась к стойке, чеканя шаг, как военный. Она была зла, но не показывала это внешне. Никто не должен видеть её злой. Это только её дело! И Бари не имеет права указывать ей на её поведение, пусть она и вспылила практически на пустом месте. Хотя могла всё перевести в шутку. Но сегодня чертовски тяжёлый день. Она извинится, но потом, сейчас она хотела остыть.
— Мили, ещё раз здравствуйте, — вежливо проговорила Эльфрида, подходя к девушке.
— Чем могу помочь? — ответила та с неизменной улыбкой, словно ты — самый дорогой человек в мире.
— Мне нужны все видео с камер за последнюю неделю. Лифты, ресторан при отеле, девятый этаж! Также мне требуется список всех, кто вчера присутствовал на семинаре, и их данные, что имеются у вас.
— Ордер? — вежливо попросила она в ответ.
— Бари, мне нужен ордер? — спросила Эльфрида, посмотрев на него. Он был задумчивым и хмурым, именно сейчас Эльфрида понимала, что решается, будут они и дальше сотрудничать или нет.
— Нет. Мили, предоставь всё, что требуется! — ответил он, посмотрев на неё.
— Конечно, мистер Нортон, — проговорила она. — Я передам курьером в управление, когда мы соберём всё, что вам нужно. Но на такое количество документов может уйти около двух дней.
— Благодарю, — сказала Эльфрида, после чего направилась на выход из этого идеального места отдыха. Но только не в данную минуту, сейчас она была зла, чтобы наслаждаться атмосферой и внешним видом. — Бари, ты можешь ехать. На сегодня я больше не буду никого опрашивать, просто переберу уже имеющиеся факты.
— Я должен быть рядом, — проговорил он, хмурясь, от чего между бровей появились складки.
— Нет, не должен! — настойчиво проговорила она, словно напоминая о недавнем разговоре. — Я буду в управлении! Так что не стоит волноваться. Мне нужно обдумать дело в одиночестве, — проговорив это, она направилась к машине, не слушая возможных возражений Бари, которые разумно не последовали.
***
Он, и правда, уехал! Эльфрида сомневалась, что тот последует её просьбе, и была приятно удивлена, когда он уехал в противоположную сторону от управления. Заехав в Старбакс, который располагался через дорогу от управления, Эльфрида заказала кофе. Расположившись за столиком, ушла в воспоминания.
Родители никогда не любили её, так как Джереми! Но относились хорошо. Мама занималась с ней. Тренировала как бойца. Мечтала, чтобы та пошла в разведку, как и она. Отец строил ей дом на дереве. Занимался боевыми искусствами. Он был морским котиком. Всё было хорошо до рождения Джереми. Всё их время стало уходить на него, а вот на Эльфриду не находилось и пары минут.
Рядом осталась только бабушка, которая любила тепло и искренне. Эльфа старалась заставить родителей гордиться ей. Хорошо училась! Вела себя примерно. Помогала по дому, занималась всеми единоборствами, но они словно перестали видеть её. Это было обидно, но не более, в том возрасте ещё не ощущалось это столь остро благодаря бабушке. Она мечтала, когда вырастет, купить дом и жить, не переезжая. Выйти замуж, родить детей. Хотела заниматься финансами в компании, а не бегать за преступниками или воевать. Ей хотелось покоя и стабильности, но когда пропала бабушка и никто не смог её разыскать, всё изменилось. Особенно в ней. Её признали мёртвой. А Эльфа стала бунтаркой, ведь бабушка всегда сдерживала её порывы. Вся жизнь стала руководствоваться желанием насолить родителям, которым плевать. Поэтому пошла учиться на спецагента по Сверхъестественному. Защищать тех, кого они недолюбливают. Вот тогда её жизнь круто изменилась. И привела к этому.
А сейчас Бари решил указать ей на грубость по отношению к родителям. Не зная подоплёку их отношений! Почему она так относится?! И главное — он осудил её, даже после того как видел отца, бросающегося на неё при первой встрече, которая состоялась впервые за столь долгое время. И после их прощания она не ожидала большего, да и не смогла бы. Слишком темным было то время для неё.
Выпив кофе и расплатившись, Эльфрида пошла в управление. Нужно работать! Побыстрее спасти брата. И возможно, он согласится жить с ней. Они бы гуляли и много говорили. Смотрели кино и ели попкорн. Осталось дело за малым. Раскрыть убийство и найти настоящего виновника.
Глава 12
Собрав все документы и фотографии, Эльфрида потребовала у дежурного доску для улик. Тот скривился от презрения к ней, но принёс то, что она просила. Они все сомневались, что она и правда раскрывает убийство, а не просто прикрывает брата. И сама Эльфрида их не винила, горе и страх заставляет всех думать о худшем.
Развесив всё на доске, она стала выписывать важное о жертвах, их расписание, пытаясь во всём этом найти хоть что-то общее. Когда она закончила развешивать информацию, время стукнуло за полночь. Выпита куча чашек кофе. Сердце стучало как загнанное от количества кофеина, гуляющего в крови. А в голове стоял гул, указывающий на то, что пора спать, но она привычно отмахнулась от слабости, расположившись на полу напротив досок, и с чашкой кофе в руках перечитывала информацию вновь и вновь.