- Представляю. Надо сказать, я удовольствием...
Таня подумала, потом покачала головой:
- Нет... Ты с ума сошла? Это ж предательство... игровое! И по жизни будет скандал... Едим орехи дальше.
- Ты права. Наверное, это сахар уже влияет на мозг...
Вздыхая, они ковырялись в своих тарелках. Эльвинг медитировала в палатке. Мила меланхолично наигрывала что-то на флейте в целительских палатах. К четвёртому дню игры эти громкие, пронзительные звуки, несмотря на красоту мелодии, стали невыносимыми... Мила, одна из компании, казалось, не страдала без животной пищи и с видимым удовольствием поглощала сладкие орехи и траву. Впрочем, ела она редко. Самую младшую игра захватила её сильнее других... но и она прибежала в слезах к маленькой палатке Эльвинг.
- Знаете, что сказал «исцеляемый», ну, тот боец, которого принесли после утреннего штурма? - прорыдала она. - Едва целитель разрешил ему говорить, он сказал мне: «Девочка, заткнись!». Я так плохо играю?
- Что ты! Ты играешь отлично! Просто уже... слишком долго, - тише добавила Аня.
- Где мы будем сегодня спать?- тихо спросила Таня и прошептала еле слышно. - Гилдор звал меня к себе в палатку...
- Я замёрзну одна у костра!
- Я думаю, идти или нет. Он кажется приличным, но...
...И всё-таки они уже не дети, хоть и дурачатся в плащах из шторы, с деревянными мечами, как пятилетние. У мальчиков недельная щетина, у девочек широкие вырезы платьев выгодно подчёркивают вполне созревшие бюсты. Все чувства, родом из детства, - и зависть, и ревность, и любовь, постепенно обретают взрослую, весомую тяжесть... Но пока они легки, не окончательны - это время прекрасно. Одно только лето... но то самое, которое встретит тебя за гранью, там, в вечности, по ту сторону жизни...
- Откуда вы берётесь девочки? - Арэльд, «Владыка» эльфов, за варкой грога у общего лагерного костра, вздумал пофилософствовать. - Девочки... и мальчики. Каждый сезон, нет, теперь уже не каждый... появляются девчоночки и мальчишечки с большущими, по-детски восхищёнными глазами. Верите всему, что вам говорят, слушаетесь «старших», на лбах у всех написано «ТВОРИТЬ ДОБРО» большими буквами... Откуда вы?
- Разве не все приходят такими? - спросила Таня.
- Не все. Сейчас, может, процентов десять.
- Мы не добрые, - невнятно сказала Аня. Она была занята уничтожением тарелки каши с тушёнкой. - Мы просто глуууупые! И глупость дорого нам обошлась... Надо же было отдать закупку продуктов вегетарианке!
- ...Я и говорю: ваша доброта вас же губит, - не слыша её, продолжил Арэльд. - Через год вы уже не такие. Это только кажется, что ролевики - вечные неповзрослевшие дети. Мы взрослеем, и быстрее многих. А по таким, как вы, это особенно заметно. Ты, - он ткнул ложкой, которой помешивал грог, в сторону Милы, - в нашем «мире» на всю жизнь. Ты, светленькая, - Тане, - уже в следующем году поедешь за Тёмный лагерь, «дивного» в тебе мало, а ты - Тамаре, - выйдешь замуж за цивила, и нас не вспомнишь.
- Пророчествуете? - усмехнулась та.
- И всегда точно, между прочим!
- А я? - спросила Аня... Арэльд загадочно усмехнулся и подмигнул ей. Искра попала в котёл с грогом, и спирт вспыхнул синим пламенем...
...Проходят годы, и эта «дивность» уходит. Ей на смену приходит взрослая, зрелая доброта и взрослая же фатальная глупость. Прошлое, конечно, сохраняется на фотографиях, но эти карточки никогда не подарят тебе того ощущения полёта и юности. Только иногда, когда гуляешь в августовском предосеннем лесу, и издалека потянет дымом костра, оно возвращается, и накрывает тебя с головой. И, кажется, кто-то уже наигрывает на расстроенной гитаре: «Нас призвали в этот мир...». И ты на секунду возвращаешься в то лето. Первое и сумасшедшее, то самое, которое осталось ждать тебя в вечности... А если о девочках... то Арэльд оказался прав: Тамара скоро ушла, Мила на будущий год сама повезёт на игру стайку дивных девочек в белом. Таня с Гилдором увлеклись техногенками, кстати, они наконец-таки поженились... как и Арэльд с Аней.