Седобородый Шон посоветовал проверить все постройки, Берт распорядился. А Амрас прислушался и указал на сарай слева, тоже наполовину углублённый в стену ущелья. Чуть погодя оттуда вытащили человека в беспамятстве и привели в себя. Правой руки у него не было до середины предплечья, и кровь пропитала и повязку, и бок, и штаны с одной стороны. А ещё у него не было ни оружия, ни вещей при себе. Он очнулся, когда его побрызгали водой и попытались напоить. И сперва невнятно и разнообразно забранился, а потом увидел Маглора верхом и попытался удрать, но бежать не смог.
От воплей и брани мирно дремавший в седле Маглор очнулся.
— Какой криворукий болван его перевязал? — спросил он. — Истечет кровью и все.
Разбойник замолчал.
— Ремнем перетяните на время, — распорядился Маглор. — И наложите заново повязку. Если, конечно, не хотите его просто убить.
Надо сказать, на лицах некоторых горожан читалось отчётливое желание это сделать. Потом тощий меняла Хью покачал головой и нехотя сказал, что раненого надо бы отдать под суд, как полагается, они приличные люди и законы соблюдают. Несколько человек высказались в том смысле, что суд Линча здесь тоже подойдёт, вон и куст подходящий из стены ущелья торчит. Амрас немедленно спросил, кто такой Линч, и люди несколько растерялись. Из чего стало понятно, что ни о чем хорошем для разбойника речь не идет.
— Ещё вези его к судье в округ, время трать, — ворчали люди.
— А раненого ты сам пристрелишь?
— А ты сам повезешь? А банк на кого оставишь?
— Или ты мне заплатишь, чтобы я его возил?
— Расскажи, что произошло, — приказал Маэдрос, по опыту зная, сколько могут длиться споры о чьей-то судьбе.
Но рассказчиком разбойник был неважным, и рассказ его вышел короток. Сбежал он ещё раньше других, с трудом поймав свою лошадь, а потом его нагнали беглецы, лошадь понесла следом за ними, чудо, что он не свалился с нее и не отстал. Все выжившие ввалились в ущелье толпой, и напугали оставшихся немедленно и до паники.
— Кинулись все бегать, как крысы… таким шныряли… Дюк побежал скот выгонять, своих собрал… скот-то общий, а он на него лапу наложил… Они орут, а у меня в глазах мутится, я помощи прошу… а Крис, который коновал и раны зашивать умеет… меня шлёт подальше и вещи из сарая тащит… А Диего Четырехпалый, он с ещё двумя парнями вломился в дом босса и не пускал туда никого. Потом орали много, внутри и снаружи, столпились у дверей те, кто с Дюком скот угонять не пошел… А дальше я не видел толком… пошел в сарай, там уже вещи разворочены наши, в них парни роются… в морду мне дали, ну и все. Очнулся, а никого нет. И лошади нет… Отыгрался я, думаю, совсем… В сарай вот заполз, чтобы ночью не замёрзнуть. Ну и все, игре моей конец.
Тощая жилистая рука подала разбойнику флягу и тот с жадностью напился. Предложений его убить или куда-то вешать больше не раздавалось. Это было их людское дело, как поступить с пленным, но кажется, пока тот рассказывал, их настроение переменилось.
— И скот краденый свели, — заключил Берт, — и Билловы сбережения разграбили, сразу же. Хорошо, что драться не пришлось, но ловить здесь больше нечего. Не будем разбредаться. Сжечь бы все, чтоб больше не завелось кого.
— Я осмотрю дом вожака, — Маглор успел спешиться незаметно для них, и теперь стоял, опираясь на дощатую стену. — Ценное разграбили, но может быть, я увижу что-то важное.
— Насчёт куда они сбежали? — переспросил меняла. — Да никто их ловить в пустынях не будет. Даже если место назначения передать в штат Колорадо. Какое им дело…
Маэдрос тоже спешился, оберегая левую ногу.
«Что ты ищешь?»
«Ещё не знаю».
— Если нужна будет помощь, зовите, — объявил Берт, глядя на них. — А мы тут приготовимся все запалить. И сразу назад. Даже вблизи отсюда ночевать неохота.
Разграбленный дом вызывал печаль. Распахнутая дощатая дверь открывала земляной пол, изрытый и усеянный бумагой, и неровные каменные стены со следами давней копоти. Когда-то, помнили эти стены, здесь было больше воды и зелени, и смуглые горбоносые охотники столетиями ночевали и жили в них, завешивая шкурами вход. И лишь совсем недавно здесь появились люди, похожие на горожан и разбойников, выстроили стену и сложили очаг.