— Быстрее, быстрее.
И тогда он увидел ее в дыму, позади всех. Какой-то эльф забросил руку ей на плечо, тяжело навалившись на нее всем телом. Он почти не мог идти, с трудом переставляя ноги. На его лице виднелись ожоги. С ними были и еще несколько соплеменников, помогавшие им выбраться наружу. Графирр бросился к ним навстречу.
— Да благословит тебя Инисс. Идем скорее. Здание вот-вот рухнет.
Катиетт с трудом выдавила улыбку.
— Ты тоже заметил? Почему вы так задержались, кстати?
— Потом расскажу. Пакиир погиб. Его сожрал огонь. Фалин жива, но я нигде не могу найти Марак.
Графирр поперхнулся кашлем.
Катиетт передала своего подопечного другому эльфу и остановилась рядом с верным соратником. Но сначала она обратилась к главам кланов.
— Вы знаете, что делать. Прячьтесь, убегайте, что угодно. Только не попадайтесь на глаза людям. С ними мы разберемся сами.
— Спасибо тебе, Катиетт, — сказал один из них. — Я…
— Это не имеет значения. Благодарите Инисса. И благодарите гармонию за то, что я остаюсь у вас на службе. — Она обернулась к Графирру, и они вдвоем быстрым шагом двинулись прочь от входа, к тому месту, где перед схваткой встретились с Меррат и Фалин. — Граф?
Графирр крепко зажмурился, усилием воли пытаясь сохранить самообладание.
— Пламя было очень горячим. Пакиир, он… Оно просто поглотило его. Разве можно выжить в таком аду? От него ничего не осталось. Пепел и тот развеял ветер. Его больше нет.
— Его душа не пострадала, — сказала Катиетт. — Шорт раскроет ей свои объятия. Чертоги предков примут его к себе. Он будет ждать нас.
— А Марак?
Меррат покачала головой. Они втроем вышли на берег моря и оглянулись на склад. Объятый пламенем, он сложился, словно карточный домик. Эльфы, разделившись на кланы, разбегались в разные стороны, следуя за своими вожаками. По всему городу виднелись цепочки факелов.
— Нам нужно уходить, — сказала Катиетт.
— Прежде чем вы соберетесь сделать это, может, кто-нибудь поможет мне вылезти отсюда? — Графирр резко обернулся, пытаясь понять, откуда доносится голос. — Я тут, внизу.
— Марак. — Графирр упал на колени и протянул руки вниз, с пристани. От облегчения у него закружилась голова. — Время для купания ты выбрала явно неподходящее.
— Я не нарочно. Взрывом меня отбросило так далеко, что я уж испугалась, как бы не приземлиться на Балайе. Вытащите меня на берег. Здесь так холодно, что у меня больше не осталось сил бултыхаться в воде.
— Мы потеряли Пакиира и Экуурта, — сказал Графирр, вытаскивая ее на пристань. К нему на помощь пришли Фалин и Катиетт.
— Молиться и скорбеть мы будем позже, — сказала Катиетт. — Люди захотят отомстить. И мы должны быть готовы.
Глава 33
Если ты готов сделать для себя хоть что-нибудь, поступи следующим образом: никогда не позволяй своему клинку затупиться.
Гаран и Келлер смотрели на приближающиеся шлюпки. После прошлой ночи было решено, что кораблям лучше не приставать к берегу, а встать на якорь подальше от него, чтобы даже самый ловкий из ТайГетен не смог до них допрыгнуть. Но даже при этом всем матросам раздали луки для несения вахты.
За их спинами люди Гарана разбирали развалины склада. Большая часть трупов обгорела до неузнаваемости. Эльфы ничем не отличались от людей, превратившись в обугленные головешки. Сказать, сколько эльфов погибло вокруг здания или внутри него, было невозможно — руины еще не остыли и были слишком горячими. Гаран потерял сорок своих людей, а его единственный свидетель утверждал, что с ними сражались всего пятеро эльфов.
— Сколько человек должно высадиться на берег, по твоим сведениям? — поинтересовался он.
— Две тысячи двести семнадцать, — отозвался Келлер. — Думаешь, этого будет достаточно?
— Я собирался спросить тебя о том же.
— С ними прибыл Истормун.
— Прекрасно. Явился дать нам благословение университета или вразумить, как правильно нужно вести наступление.
— Ты говоришь о лорде Триверна, — резко бросил Келлер.
— Ох, только не надо читать мне мораль о верности лордам, Келлер. Клянусь всеми богами, тебя отправили сюда со мной вовсе не потому, что ты был их любимчиком, верно? Все тамошние фавориты сейчас или сходят на берег, или попивают вино в полной безопасности, сидя дома и любуясь видами Терновых Гор или долины Триверна.
— Но ведь ты знал о том, что один из них непременно прибудет сюда. Называй это крупным вложением или подкреплением, как тебе будет угодно.
— Они опасны. Он и его кадры обладают слишком уж большой силой и властью и нагло стремятся захапать еще.
— В кольце башен всегда идет борьба за власть, — дипломатично заметил Келлер.
— А я был рад убраться оттуда, — заявил Гаран. — Неужели ты ничего не почувствовал? У меня лично было такое ощущение, будто я сижу на пороховой бочке, готовой взорваться в любую минуту. Когда я думаю о том, что может случиться, мне становится страшно, Келлер.
— Ну, можешь спросить об этом его самого, — ответил маг. — Вон он, в первой шлюпке.
Истормун. Высокая фигура в темно-синей накидке с откинутым капюшоном, обнажающим лысую голову с ястребиными чертами. Нос такой тонкий, что, казалось, переломится, стоит его обладателю высморкаться посильнее. Глазки — крохотные и посаженные слишком близко. А вот скулы были высокими и выдающимися, словно у иниссула, а тонкие бескровные губы плотно сжаты, неизменно выражая миру свое презрение.
Впрочем, Гаран понимал, что Истормун был лучшим из них. Самым либеральным. Все могло обернуться куда хуже. Они могли прислать ему Памуна, например. Вот уж кто настоящий ублюдок.
— Тебе лучше отойти на пару шагов, — посоветовал командиру Келлер. — Я сам приветствую его.
— Если ты настаиваешь.
Гаран смотрел, как шлюпка причаливает к берегу. Келлер подошел к пирсу и стал ждать, сложив руки на животе в церемониальном жесте приветствия. Когда шлюпка приблизилась, Истормун встал, и вслед за ним с готовностью вскочили на ноги его охранники и помощники. Три пары гребцов перестали грести, удерживая утлое суденышко на месте, благо волнения на море не было. Келлер застыл на ступенях. Истормун метнул на него беглый взгляд, после чего плавно поднялся в воздух. Сотканные из тумана крылья бережно перенесли его на причал.
— Проклятый пижон, — проворчал себе под нос Гаран.
Крылья растаяли, едва подошвы колдуна коснулись набережной, и он прошагал мимо Келлера, словно мимо пустого места. Келлер поспешил вслед за своим хозяином. Гаран глубоко вздохнул, чувствуя, как по спине у него пробежал холодок.
— Начинается, — проворчал он.
Истормун широким шагом подошел к нему, так плотно сжав губы, что они стали почти невидимыми. Глазки его спрятались за недовольно нахмуренными бровями.
— Милорд Истормун, — сказал Гаран. — Добро пожаловать на Калайус.
— Во главе нашего завоевательного похода они поставили солдата, — процедил Истормун, глядя на Гарана сверху вниз. — И вот результат. По прибытии благодетеля встречают не развевающиеся знамена и стяги, а дым пожаров и ужасный запах горелой человеческой плоти. А мне докладывали, что этот город полностью находится в вашей власти.
— Прошлой ночью на нас было совершено небольшое нападение. Но мы успешно его отразили.
— Интересный выбор эпитетов, — голос Истормуна не соответствовал ширине его грудной клетки и звучал мощно и властно, так что эхо его разнеслось над руинами и уцелевшими зданиями. — Еще с борта своего корабля я заметил пожар. Мои причастники предполагают, что у вас возникли серьезные проблемы с группой эльфов, которые именуют себя ТайГетен. Это так?
Гаран вперил тяжелый взгляд в Келлера, который старательно смотрел куда-то в сторону.
— У меня нет привычки лгать и выдумывать. В свете нашего завоевания города и контроля над ним нападение действительно было мелким. Хотя и успешным в том смысле, что пленные были освобождены. Но все они — самые обычные мирные эльфы, раздираемые внутренними конфликтами. Они не представляют для нас опасности. Но ваш информатор прав. ТайГетен и впрямь остаются нашей самой серьезной головной болью.