Почти пьяный кивок был единственным ответом, который я получил, пока шёл в ванную, чтобы избавиться от презерватива и привести себя в порядок. Вернувшись через несколько секунд с салфетками, я обнаружил почти спящего Эли, пытающегося заставить свое тело себя перевернуться.
— Липкий...и грязный... и... мать его… — Стараясь не смеяться над его безуспешными попытками отодвинуться от мокрого пятна, я забрался на кровать и притянул его к себе.
Вытирая остывающую сперму с его члена и паха, я усмехнулся, когда он вздохнул и расслабился, наконец зевнув и найдя нужные слова.
— Ненавижу быть липким, а покрытая спермой ткань просто омерзительна. Что-то в этих словах щелкнуло у меня внутри.
— Так вот почему ты в прошлый раз заговорил о трусиках?
Он закрыл глаза и прижался ко мне.
— Не хочу ссориться. Но да. — Еще один зевок заставил меня бороться, чтобы не отразить его. — И я нарушил единственное правило, которое Престон установил для студии. Он не просил многого.
— Какое правило?
— Не заниматься сексом в студии. Я знал что это правильно, но ты был таким горячим, — слова Эли начали растягиваться, когда он стал погружаться в сон. — Я не хотел, чтобы он злился, но потом я все испортил и разозлил тебя. Мне очень жаль, Роман.
Нежно поцеловав своего милого вредину, пока он погружался в забытье, я поклялся задавать больше вопросов и не предполагать, что мой вредина похож на кого-то другого. Эли - совершенно уникальное существо, и я собираюсь полюбить выяснять каждую мелочь о нем.
Глава 14
Эли
Мне было слишком тепло и уютно, чтобы просыпаться, но когда подушка зашевелилась, мозг начал лихорадочно искать ответы.
Роман.
Все, что произошло, разрушающе вернулось назад, и часть меня пыталась еще ненадолго притвориться спящим. Я не хотел знать, что произойдет, когда реальный мир снова вторгнется в мою жизнь. Я уже лучше понимал, что пошло не так в первый раз, но в глубине моей головы все еще был ноющий страх, что все это снова взорвется.
— Я не подушка, которую можно взбить, Эли. Перестань дергаться, — смеющийся голос Романа заставил меня замереть и осторожно приоткрыть один глаз. Я свернулся калачиком, прижавшись к нему, и используя его плечо как подушку. Повернув голову, я обнаружил, что смотрю в улыбающееся лицо Романа.
— Ты храпишь.
У меня отвисла челюсть.
— Я не храплю.
Он хихикнул.
— О, храпишь, но это мило.
Быть названным милым храпуном всё же лучше, чем то, что могло случиться, но я все еще хмурился на него.
— Ты сошел с ума.
— Это не значит, что я ошибаюсь, — он повернул голову, чтобы приблизиться, и поцеловал меня чуть ниже линии волос, отчего у меня сжало желудок. — Ты спишь очень крепко.
Я пожал плечами, не желая спорить о чем-то столь очевидном.
— Я вырубаюсь после оргазма. Чем больше удовольствие и чем дольше подчинение, тем глубже я погружаюсь.
Роман все еще был одет, но он накрыл меня краем одеяла, так что я не ощущал себя достаточно голым, чтобы мне было неловко. Неготовый вернуться к нормальной жизни, я прижался ближе и положил голову ему на грудь, закрыв глаза. В его голосе послышалась улыбка.
— Ты собираешься дальше спать?
Пожав плечами, потому что не мог решить, я глубоко вдохнул и начал рассеянно пробегать пальцами по пуговицам на его рубашке. Руки Романа скользнули под одеяло и стали ласкать мою спину. Он ждал ответа, но заговорил, когда стало ясно, что я не собираюсь брать это обязательство.
— Как насчет того, чтобы заказать нам пиццу? Тогда тебе не нужно будет функционировать, но я все равно смогу запихнуть в тебя немного еды.
— Уже так поздно, что время для ужина? — я надеялся, что не проспал так долго.
— Так-то да.
— Чёрт, — у меня слишком много дел, чтобы позволить себе долго валяться. — Я не хочу вставать.
— Мне кажется, ты пропустил часть фразы, — усмехнулся Роман.
Возможно.
Не желая отмахиваться от явного намека на то, что мне придётся раскрыться, я вздохнул.
— Мне нужно закончить домашнее задание и просмотреть кое-какие финансовые отчеты. — Я ждал каких-либо признаков того, что он рассердится из-за работы, но он просто продолжал нежные прикосновения.
Его вопрос вообще оказался не о работе.
— Что за домашнее задание?
— Я получаю магистерскую степень, и это бесконечное дерьмо. Но, к сожалению, кое-что из этого действительно оказалось полезным, поэтому я продолжаю продираться сквозь него. — это значительно упростило работу с банкирами и финансовыми отчетами, но они никогда не были моей любимой частью работы.
В словах Романа ясно читалось любопытство.
— Твоя магистерская степень?
Я кивнул и отодвинул страх, что я чересчур откровенен, на задний план. Если я не откроюсь ему, то никогда не узнаю, действительно ли он заслуживает доверия.
— Да, моя семья не знает наверняка, чем я зарабатываю на жизнь и о компании, так что учебные дела их вполне устраивают. И я не возражаю. Мне нравится быть занятым.
Он все обдумал, но вместо того, чтобы спросить о моей семье, его вопрос направил разговор в иное русло, чем я ожидал.
— Что значит "о компании"?
Сказал "А", говори и "Б". Если он собирается остаться, то я не собираюсь начинать все с лжи.
— Она принадлежит мне. Ну, пятьдесят один процент. Престон занимается наймом и... ну, увольнением… Я не имею большого отношения к текучке. Я накладываю вето на новых сотрудников, если они доставляют мне неудобства, но это все.
Роман молчал, пока я говорил, поэтому я быстро выдавил из себя остальные слова, прежде чем он успел ответить.
— Это была не моя идея уволить тебя, но он бы не передумал, и в тот момент я не знал, что делать.
Роман долго молчал, и его руки перестали двигаться, поэтому я занервничал еще больше. Когда он, наконец, очнулся от каких бы то ни было мыслей, которые его отвлекли, он снова начал медленные прикосновения и заговорил.
— Ты основал компанию? Я начинаю думать, что мне, ребята, следовало бы провести больше исследований о вас.
— Это не общеизвестно, и тебе пришлось бы поискать что-то обо мне, но вроде как я основал её. В колледже, когда я, наконец, получил достаточно свободы, чтобы исследовать кто я есть вдали от своей семьи. — Это было немного преуменьшением, но вместо того, чтобы отвлекаться, я продолжал объяснять. — Они даже не знают, что я гей, не говоря уже обо всем остальном, и не поймут этого. По крайней мере, я предполагал, что они этого не поймут. У моей матери чуть не случился сердечный приступ, когда я надел розовый галстук на вечеринку, которую она устраивала.
— Ну, я вёл блог о нижнем белье и очень откровенно рассказывал о том, что узнал о БДСМ и тому подобных вещах. Это было весело, но не совсем работа. Короче говоря, Престон узнал, чем я занимаюсь, и придумал, как сделать это настоящим бизнесом. С тех пор как я начал заниматься моделингом и ведением блогов, он настоял на том, чтобы у меня был контрольный пакет акций компании.
И снова Роман пошел не тем путем, которого я ожидал. Он просто поднял руку и погладил мои волосы, после чего вроде как обнял меня.
— Хорошо, что он присматривал за тобой.
Кивнув, я прижался ближе и угнездился под его боком, так что мой член прижался к его бедру.
— Да, он был хорошим другом с самого первого дня.
— Вы когда-нибудь были вместе? — любопытство в его голосе было слишком милым.
Стараясь не улыбаться, я покачал головой.
— Нет, не совсем, просто шалости, но ничего серьезного и никакого секса. Ему нравятся милые, тихие парни.
— Я почти слышал, как ты закатываешь глаза, — усмехнулся Роман.
— Это такое клише, — кивнул я ухмыляясь.
— Что, кроткие милые сабы, которые хотят, чтобы их развратили? — он рассмеялся, а я фыркнул в ответ на его вопрос.
— Да.
Он шевельнулся, и это было похоже на пожатие плечами, но мне было слишком комфортно, чтобы посмотреть.
— Это клише, потому что это сексуально.
Ему лучше не хотеть кого-то кроткого и милого.
— Ты, вроде, не хочешь склонить на тёмную сторону манерного маленького саба.