Однажды, возвращаясь с работы, я застал Петю у себя дома. Он был явно не в духе.
— Ты что это нос повесил? — спросил я его.
Петя посмотрел на меня исподлобья, поковырял пальцем в носу и вдруг задал встречный вопрос:
— Дядь Петь, я тебе надоел?
— С чего это ты взял? — удивился я.
— Это не я. Это мама так говорит. Женщины, они всегда что-нибудь придумывают. Она говорит, что ты человек занятый, а я тебе мешаю. А я ей говорю: «Если я ему мешаю, то он сам скажет». А она говорит: «Может, он стесняется сказать тебе, а ты сам должен догадаться, если умный». А я говорю: «Догадываться я не хочу, а умным потом стану, когда вырасту, а сейчас это не обязательно». Дядь Петь, а ты умный?
— Кто его знает, — отвечаю. — Я как-то об этом не думал.
— А правда, что человек от обезьяны родился? — снова спрашивает Петя.
— Не родился, произошел, — поясняю я. — Были раньше такие человекоподобные обезьяны, которые потом постепенно превратились в человека.
— А сразу разве нельзя? — не унимался Петя. — Если взять хорошую обезьяну и отдать ее в школу, получится из нее человек?
— Нет, Петя, не получится. Я же тебе говорил, что это очень длительный процесс.
— Дядь Петь, а почему ты все знаешь?
— Ну, потому что я большой. Много читал, учился.
— Моя мама тоже много знает. Только мне ее немножечко жалко.
— Почему тебе ее жалко? — не понял я.
— Скучно ей. Нам-то вдвоем весело. Мы везде вместе ходим, а мама все одна, да одна.
— А давай и ее пригласим на завтра в цирк? — смущаясь и краснея, предложил я. — Втроем нам будет еще веселее.
— Вот здорово! — воскликнул Петя и побежал сообщить матери эту радостную для него весть.
Я с затаенной надеждой посмотрел ему вслед.
ЭЛИКСИР БОДРОСТИ
Когда я окончательно занемог, жена отвела меня к врачу.
— Спасите, — говорит, — человека!
Врач осмотрел меня внимательно, потрогал впалую грудь, острые лопатки, будто прорезающиеся крылья архангела Гавриила, потом выдохнул:
— Гиподинамия, папаша! Совсем мало двигаетесь.
Он бросил сочувственный взгляд на жену, потом на меня и добавил:
— Вот просите дочку, чтобы почаще выводила вас на воздух.
— Это жена моя, а не дочка, — объяснил я.
— Простите, — поперхнулся доктор. — Она у вас такая молодая…
— Мы ровесники, — уже сердито буркнул я и закашлялся.
Врач закатил глаза и схватился рукой за подбородок, чтобы тот не отпал от удивления.
— Это он заработался, — стала объяснять жена, нежно поглаживая меня по торчащим закрылкам. — Ведь день и ночь сидит. Давление у него, бессонница, аппетита нет, а тут еще жалобы от жильцов одолели: кашляет он по ночам сильно, а звукоизоляция в современных квартирах сами знаете какая, во всем доме слышно. Кашель-то у него от курения начался, а курение от нервов, а нервы…
— Стоп, стоп, — перебил ее доктор, — все ясно. Вот вам мой добрый совет: немедленно покупайте дачу!
Он дружески хлопнул меня по плечу и тут же поймал мое невесомое тело в воздухе, не дав ему опуститься на грешную землю.
— Дача — это эликсир бодрости и здоровья! — поставив меня на ноги, продолжал доктор. — Через полгода вы будете атлетом. На руках сможете носить жену… Кстати у меня и адресок есть…
Жена записала адрес, поблагодарила доктора, и пошли мы с ней менять мою хворь на дачу. Цена оказалась сносной, и мы стали владельцами захламленного клочка земли с небольшим облупленным домиком.
С помощью соседей нам сравнительно легко удалось установить, что на этом клочке растет нужное и что не нужное.
Вечером, вооружившись справочниками по садоводству и огородничеству, я погрузился в чтение.
— Не тем занимаешься, — отобрала у меня книги жена, — За ремонт дачи возьмись.
Первая неувязка: где достать стройматериалы? После долгих бесплодных поисков я обратился к преуспевающему соседу-дачнику.
— Лучше всего, — сказал он вкрадчиво, — дефицитные материалы добывать на стройках…
— А каким образом и по какой цене?
Дачник по-воровски оглянулся, подтянул меня к себе за пуговицу пиджака и тихо прошептал на ухо:
— Надо ножками, ножками походить по стройкам. Там все материалы независимо от наименования имеют единую твердую цену 5 руб. 30 коп.
И началась изнурительная, муравьиная работа, Своими тощими ногами я исколесил все магазины и стройки города. Брал все, что только можно было брать. Весь этот хлам, называемый почему-то стройматериалом, мы с женой, обливаясь потом, грузили на машину, везли на дачу, сгружали, сортировали и т. д. и т. п.