Слава богу, водитель оказался немногословным, или же получил инструкции не докучать пассажирам. Вчерашняя история с задержанием и освобождением не могла остаться секретом для личного состава. Потому и водитель поначалу с интересом поглядывал в зеркало на Соню, но потом перестал, занявшись только дорогой. Молодые люди почти не разговаривали. Соня замерла, сосредоточенно глядя вперед. Она как бы всё решила для себя и собиралась с силами объявить о своём решении. Алексей не донимал её. Он сидел, держа девушку за руку. Когда ещё такое доведётся. Душу саднило предчувствиями, а поговорить мешал водитель. Не хватало, чтобы до Серебровского докатились их "разборки". Алексей терпел, ожидая когда они выйдут.
Как только показались окраины большого города, он негромко спросил:
- Я к тебе?
Соня отрицательно покачала головой:
- Нет. Ты сойдешь раньше. Так надо.
Алексей не стал больше навязываться. Соня и в этот раз была права. Не пришло ещё время для решительных шагов. Надо всё подготовить, обдумать, обставить, в конце концов, сдать работу Вениамину Алексеевичу. По всем раскладам выходило - сейчас Алексею топать домой. Он попросил водителя высадить его у ближайшей станции метро. С тяжелым сердцем Алексей попрощался с Соней и зашагал к входу в подземку.
Дома его не ждали. Оно и к лучшему. Именно сейчас претворяться не было сил. Хотелось надраться до беспамятства, да все нормальные собутыльники ещё на работе, а в одиночку он пить не умел. Скорее по привычке, чем предусмотрительно, Алексей искупался, смывая с себя посторонние запахи. Затем он залёг на диван с детективом, надеясь, что занятное чтиво немного развеет его. Первой пришла с работы тёща. С ней была дочка, которую та забрала из садика. Увидев дома Алексея, тёща засуетилась, забегала по квартире. Зачем-то пару раз бралась за телефон, но под взглядом Алексея клала на место трубку, до конца не набрав номер. Наконец, хлопнув себя по лбу, она унеслась в магазин, хотя пришла домой с полной сумкой продуктов. Надумай Алексей проследить за ней, то увидел бы как теща, пробежав мимо гастронома, направилась дальше, к местному отделению связи, где ещё сохранились исправные телефонные автоматы. Но Алексей подозрительностью не страдал. Он немного позанимался с дочкой. Но та вскоре ушла от него в свой угол знакомить привезенную отцом новую куклу с уже имеющимися. Вскоре вернулась тёща. Она быстренько организовала ужин и несказанно удивив Алексея, предложила отметить его возвращение. Алексей от купленной ею водки отказался, и сам выставил на стол презентованную Серебровским бутылку коньяка.
За ужином теща балабонила, словно и в самом деле была рада зятю, сама подливала коньяк в его рюмку. В бутылке оставалось меньше одной трети, когда заявилась жена. Светка не стала бухтеть по поводу непланового застолья и даже с охотой подсела к столу, заметив, что для её больной головы коньяк полезен.
Позднее, готовясь ко сну, она ещё несколько раз помянула о злосчастной мигрени, намекая, что не готова сегодня исполнять супружеский долг. Алексею это было только на руку. Сегодня ему было бы трудно сыграть изголодавшегося по ласкам командированного.
Хотя парочка отгулов у Алексея ещё имелась, на следующий день он вышел на работу. В институте все оставалось по-прежнему - никаких бунтов, революций не наблюдалось. Всё те же стены с наглядной агитацией, допотопная мебель, знакомые лица. Время как бы заплутало в институтских коридорах и с устатку придремало. Завлаб Стуков, похоже, не сообразил, что Алексей появился раньше заявленного, хотя отгулы ему подписывал сам. Заметил ли он вообще, что Скворцов отсутствовал? С той поры как Алексей стал работать по заданию Вениамина Алексеевича, с завлабом он контактировал мало, здравствуй и прощай, не более. Заканчивался год и голова Стукова была занята своими проблемами - в отделах готовили отчеты. Кому посчастливилось работать в госструктурах, это мероприятие хорошо знакомо. Месячный отчет, квартальный, ГОДОВОЙ! Ежегодно тысячи тонн бумаги марается, чтобы в цифрах доказать свою профпригодность. И никому этот бумажный цунами не остановить, потому, что отчётность - один из трёх китов планового хозяйствования. Два других: непосредственно план и видимость работы, несомненно, важны, но менее значимы. Алексею порой казалось, что основным итогом труда является не конечный результат, а отчёт о проделанной работе. И еще он твердо верил, что каста непотопляемых руководителей как раз и возникла из овладевших искусством грамотно отчитываться. Короче, понятно, почему Стукову в такое горячее время было не до Скворцова.