Вениамин Алексеевич замолчал. С ним в комнате установилась тишина. Алексей не знал, что и сказать, да и нужны ли кому были его слова. Одна радость, что не надо теперь оправдываться перед Соней. Всё что случилось не его рук дело. Всё задумал и спланировал её хозяин. Моральная ответственность лежала на нём. Он - гад, подлец и прочее... Легче от этого не становилось. Наоборот, внутри всё сдавило тяжестью. Как сложится дальше? Будет ли Соня с ним прежней? Или между ними встанет стена, скорее прутья клетки, по которым их, как подопытных, рассадила прихоть безжалостного хозяина. Вспомнился лабораторный мышонок Кешка. Бедняга погиб, потому, что именно его Алексей выбрал для эксперимента. Не попадись тогда он под руку, бегал бы до сих пор, шевелил усиками и глядел бы на мир глазами бусинками. Выбор пал на него и Кешка погиб. Погиб за свою любовь. А как тут бороться за свою? Отсюда вообще не так просто выбраться. Доморощенный политолог из Сониного городка советовал: "Сказал "А", не будь "Б"". А как тут не быть, если дом полон охранников-мордоворотов. С топором на танк? Еще во времена студенчества так образно оценивал безрассудные поступки преподаватель с их военной кафедры, капитан Калинин. Но и топора-то нет. Поймет ли Соня "не героя" Скворцова. Ощущение будто провалился в яму деревенского сортира. Как теперь жить с этим? Где берут силы выживать изнасилованные, униженные? "Время лечит", - слабое утешение. Пока саднящая рана затянется, она каждое мгновение напоминает о себе. Алексей посмотрел на Соню. Та окаменела, вонзив взгляд в хозяина. Аркадий Львович замер тоже. Ничто не выражалось на его лице, только хорошо знающий его мог заметить, как тоньше сделались губы помощника.
Нарушил молчание Вениамин Алексеевич. Он собственноручно плеснул в рюмки коньяку себе и Алексею:
- Ладно, хватит переживать. Не похожи вы на жертв эксперимента. Понятие жертвы включает в себя страдательный элемент, часто болевой, а иногда предполагает и летальный исход. Но вы пока живы и лица ваши не измождены муками. По-моему, наоборот, эксперимент подарил вам яркие чувства. Я, прямо как Амур, радуюсь за вас, дети мои, можно сказать даже завидую немного. Трепет ожидания, нежность, взаимная ненасытность - какая прелесть вновь ощутить такое. Сонечка тебя это особо касается. После того случая, - Вениамин Алексеевич выделил слово "того", - небось, крест на себе поставила? Думала, никогда чувство в тебе не проснётся? Ошибалась, значит. Любовь - штука сильная. Она и убивает, она и возвращает к жизни. Давай-ка, как раз выпьем за неё, треклятую.
- Не пейте вина, не огорчайте сердца табачищем. - Себе под нос буркнул Алексей.
Хозяин, тем не менее, услышал и рассмеялся:
- Так кажется, советовал больной туберкулёзом Чехов?
Он протянул Алексею рюмку, сам чокнулся и заставил выпить.
- Вот так-то лучше будет. Алкоголь иногда бывает полезен - снимает напряжение. - Обращаясь уже ко всем, он спросил, - Кто скажет, в чем сила любви?
При этом он обвел взглядом присутствующих в комнате. Соня молчала. У Алексея и без философских изысканий хозяина голова шла кругом. Тогда Вениамин Алексеевич ткнул пальцем в помощника:
- Аркадий, ты старше, мудрее, чем наша молодежь. Ты должен знать.