- ...А так же наглым и бесчестным. Это эпоха под знаменем идей рождает героев. Эпоха под эгидой чистогана плодит холуёв. А ведь нам с детства вдалбливали, что "мы - не рабы, рабы - не мы", что "человек - это звучит гордо". Ой, как тяжело родиться и лучшие годы жить при одном строе, а помирать при другом. Боюсь, не одному мне придется не сладко, всему народу придется пострадать.
- Итак, уж хуже некуда, - Заметил Алексей, - Кругом дефицит, очереди.
- Будет хуже, - Упрямо повторил Михалыч, - Смотрите телевизор. Наши передачи, сами того не ведая, дают стопроцентный прогноз. Как-то вижу, с телеэкрана один кандидат наук, на полном серьезе, убеждает перейти на салат из одуванчиков, мол, пользы от него больше чем от бифштекса. Другой, тоже кандидат, с подкупающей искренностью доказывал, что маргарин в несколько раз полезнее сливочного масла. Ну, думаю, если вовсю рекламируем подножный корм и эрзацпродукты, дела в нашей пищевой промышленности совсем никудышные. И, точно, понеслось: продукты из магазинов как весенний снег исчезать стали. Разве это не показатель? А, тут, недавно, наткнулся на детскую передачу "Очумелые ручки" называется. Так там обучали, как восстановить перегоревшую лампочку! О чем это говорит? Грядут очень тяжёлые времена, если нас готовят копеечные лампочки ремонтировать.
Эх, что-то я не в меру расчирикался. - Сам себя осудил Михалыч, - Вон, подружка твоя совсем носом клюет. Ты, давай, ложись на кровать, - Обратился он к Соне, - А мы как-нибудь устроимся. На полу, возле печки тепло. Ты давай, давай, не стесняйся, ложись. Пока за Вами приедут - три раза выспишься. Вытащи одеяло и накройся им. Короче, устраивайся сама, как знаешь. Я глядеть не буду. Мы тут пока с Лешкой бутылёк прикончим.
И уже обращаясь к Скворцову, спросил:
- Так ты, значит, химик?
- Фармацевт, - Поправил Алексей, - Новые лекарства разрабатываю.
- Доктор Пилюлькин? - Неожиданно обрадовался хозяин, - Слушай, у меня вот тут, под правой лопаткой прихватывает. Какую таблетку или мазь присоветуешь?
- Сто семьдесят третий, - Усмехнулся Алексей.
- Чего? - Не понял Михалыч.
Поскольку после третьей стопки он перешел с Алексеем на "ты", тот тоже решил не церемониться.
- Ты сто семьдесят третий по счету. Как кто узнает, что я фармацевт, так сразу со своими болячками достаёт, - Объяснил Алексей.
- Ты для чего учился? Чтобы людям помогать. Клятву Гиппократа давал или нет? - Так быстро Михалыч не сдался, - Так что, не жадись, делись секретами.
- Хорошо, вот таблетка, - Алексей сделал вид, что слазил в карман за таблеткой, разломил её пополам и протянул обе половинки Михалычу, - Это тебе от головы, а это тебе от задницы. И не перепутай! Каждый клятвой Гиппократа норовит попенять, а в ней, в самом начале сказано: "Не навреди!" Как же я тебе без диагностики могу что-то порекомендовать? Давай, заголяй спину, посмотрю сначала.
Михалыч нисколько не обиделся на Алексея и послушно стянул рубаху, подставляя ему спину. Тот с умным видом потыкал пальцами между лопаток и произнес:
- Первая рекомендация такова - чаще кланяйтесь богу, глядишь, меньше будет беспокоить хондроз.
- Не впервой вижу, что молодые доктора - богохульники. Всё оттого, что в кишках человеческих в анатомичке копались, а души не нашли. - Огрызнулся Михалыч, - А к старости все они становятся верующими. Давит, наверное, груз, врачебных ошибок.
- Я не доктор, а фармацевт. Но если дело принципа, то выберусь отсюда, обязательно переквалифицируюсь в ветеринара, и без зазрения совести буду кушать своих пациентов, но от своего мировоззрения не откажусь.
Соня не стала смотреть, как дурачатся подвыпившие мужики. Она вышла из-за стола и легла на кровать. В глазах начало плыть от усталости, и она вскоре заснула.