Он выхватил пистолет и прицелился. Я был беззащитен, но сдаваться, когда я так близко к выходу нельзя. В безумном движении я бросился вперёд, врезался в живот долговязого и отбросил его в сторону. Но только я собрался бежать как на пути встал ещё один. Я замахнулся, но он отпрянул, подняв руки вверх.
— Тихо-тихо, ты кто ещё такой?
— А вы кто такие? — он, вместо ответа, похлопал по нашивке на груди: ремонтная служба.
— Достаточно? — я кивнул, — расслабься Мирон, — сказал он долговязому. Тот, потирая ушибленный живот, молча пожирал меня яростным взглядом.
— Я просто проходил мимо. И пойду дальше.
— Ага, ага, а что это у тебя за игрушка? — спросил он, указывая на нарукавник. Чёрт.
— Обычная броня, что такого? — чисто машинально я повернулся к нему боком, пряча своё сокровище.
— Да не нужна мне твоя рука, ты лучше скажи где взял. Может там ещё есть?
— На Бойне, где ещё… — буркнул я.
— И как ты туда проник? — проницательный взгляд изумрудных глаз пугал. Он не выглядел угрожающе: невысокий, хоть и крепыш, короткая стрижка да пара шрамов на висках. Обычный инженер, таких тысячи.
— Как и все, по записи, — я не понимал сути его вопроса.
— Погоди, хочешь сказать ты болванчик?
— Сам ты болван!
— Да не то… Хм. Ты живёшь в Сервариуме?
— Да.
— И как давно?
— Всегда, — я сложил руки на груди. Мне не нравилось, как поворачивался разговор. — К чему эти вопросы?
— Дело в том, что мы не из Сервариума, — вкрадчиво произнёс он.
— Вы что, с бесплодных земель?? Дикие?
— Сам ты дикий! — рассмеялся мужчина, — мы более цивилизованные чем ты.
— Ага, и кустом подтираетесь?
— Мы, по крайней мере, не из пробирки, — вмешалась девушка. И как я сразу её не заметил? Сидя по-турецки, она ковырялась у одной из панелей. Рядом лежало пару накопителей данных и планшет. Она выглядела… Красивой. Что такой красавице делать в бесплодных землях? Может они врут? Что-то тут не чисто, пора сматываться.
— Раз вы не из пробирки, значит мутанты. Всего доброго, — я направился к одному из коридоров, но мужчина выставил руку, преградив дорогу.
— Да погоди ты, предложение есть. Пойдём с нами, и я удивлю тебя. Переверну весь твой мир!
— Ага, думаешь меня так удивит ограбление? — усмехнувшись, я собрался продолжить движение, даже если придётся пробиваться с боем.
— Мы не собираемся тебя грабить, сомневаюсь, что ты зарабатываешь больше нашего. Вот, — он забрал пистолет у долговязого и, под возмущённым взглядом товарища, протянул его мне, — держи. Ты вооружён, а мы нет.
— Да незаряженный небось… — неумело вытащив обойму, я убедился, что патроны на месте.
— Решайся!
— Я… — растерянно глядя на оружие, я не нашёлся что ответить. Отец стольким рисковал, чтобы я попал сюда. Но что я теряю? Они не похожи на одичавших бродяг с бесплодных земель. — Ладно, — наконец решившись, я наставил пистолет на нового знакомого.
— Умница, — он кивнул мне, — Денис. Мирон, — кивнув в сторону долговязого представил он, — и Полли, — кивнул он в сторону девушки.
— Андрей.
— Вот, уже неплохо, наладили контакт. Полли, ты закончила?
— Почти… Есть!
— Двинули.
— Ты уверен? — спросила Полли, бросив взгляд на пистолет в моих руках.
— Доверься мне, — хищно улыбнулся Денис.
— Как всегда, — покидав в сумку скарб, девушка поднялась. Фигура скрывалась за мешковатой одеждой, но личико было симпатичным: нос кнопкой, пухлые губки и хитро прищуренный взгляд. Не успел разглядеть оттенок, неужели белоглазая?
— Я пойду сзади, — решительно сказал я. Денис равнодушно отмахнулся.
Мы шли молча, друг за другом. Впереди долговязый Мирон, до сих пор не проронивший ни слова, за ним Полли, Денис и я. Казалось, что пистолет в моих руках просто декорация, я вряд ли выстрелю. Знали ли это они? Надеюсь, что нет. Неудачно шагнув, я поморщился от боли. Только бы обезболивающее не закончилось! Не хватало ещё свалиться здесь… Минут десять блужданий вывели нас к вертикальной лестнице.
— Я полезу первым, — Денис удивлённо обернулся, и я махнул рукой на лестницу — не хочу, чтобы меня разоружили сверху.
— Как знаешь. Но учти, видок тот ещё.
— Бесплодные земли? — осторожно спросил я.
— Хуже, приятель.
Да что они о себе возомнили? Перехватив пистолет поудобнее, я полез наверх, а добравшись до поверхности изумлённо замер: не было никаких бесплодных земель.