Но именно в те годы, в 15 – 16 лет я приучила себя держать спину прямой, а живот подтянутым. Я привыкла вставать на полчаса пораньше и делать зарядку. Запретила себе завтракать. А по вечерам начала бегать по дороге, что вела к лесу. Вскоре ко мне присоединился и папа. Помню лето перед моим одиннадцатым классом. Мы брали с собой нашего пса и долго гуляли вдоль поля. Я смотрела на закат, наслаждалась запахами вечернего луга. Было так хорошо. Постепенно мы стали опять дружны с отцом. Все обиды улеглись на самое донышко моей души и затихли.
Папа мечтал развести сад. Он выписывал из города саженцы яблонь и вишен. Отвел каждому деревцу местечко в огороде, ухаживал за ними. Не верилось даже, что через пять лет эти жалкие прутики будут приносить по ведру яблок или груш. Но так приятно было помечтать об этом.
В это лето я наконец-то побывала в церкви. Мы пришли с мамой в Кафедральный Знаменский собор, когда были проездом в городе. Я с трепетом приближалась к этому величественному зданию. Мне казалось, что здесь, в настоящей церкви, я почувствую тебя близко-близко, Господи. Думала, что именно под сводами настоящего храма Ты подскажешь, как жить мне дальше, поможешь определиться с выбором пути. Ведь я шла в Твой Дом. А еще мне хотелось, чтобы Ты научил меня мудрости и спокойствию – их так порой не хватало в моей жизни. Однажды я пыталась поговорить о Тебе с Маринкой.
— Богов много, - смеялась она, - одни верят в Аллаха, другие в Будду. Помнишь, учили по истории? Древние славяне вообще поклонялись солнцу, а кельты молились деревьям. Так, какой же Бог - настоящий? Покажи мне его, и я тоже поверю.
Я не знала тогда, что ей ответить. Я не могла подобрать слов, чтобы объяснить свои чувства, выразить то, что считала непреложной Истиной. Тогда я еще не понимала, что Истин может быть много, и все они имеют право Быть. Да, я соглашалась, что богов может быть очень много – свои у каждого народа. Позже я осознала, что намного больше – свой Бог у каждого человека.
А я хотела жить так, чтобы мой Бог был доволен мной. Я пыталась делать все, что советовали умные книги – поститься три раза в неделю, изучать Евангелие, читать больше молитв. Ах, уж это мое желание во всем, что делаю, дойти до совершенства, максимально выразить себя!
Наверное, я слишком многого ждала от этого высокого здания с позолоченными куполами. Внутри было красиво, приятно пели дети, витали загадочные запахи. Но Бога там не было. Я почувствовала это сразу. Я ставила свечи перед иконами, кланялась вместе со всеми пред иконами и постоянно прислушивалась к себе в ожидании какого-то отклика – прозрения – озарения.
Я ждала особых ощущений, чего-то вроде умиления, благодати или раскаяния. Но внутри меня царило молчание, переходящее в гнетущую, напряженную тишину. Я вдруг ощутила себя обманутой, лишней в этом храме. Меня охватила легкая досада, а потом разочарование.
Позднее я все-таки сумела разобраться в своих ощущениях. Тогда, в церкви, я первый раз в жизни искала Бога снаружи, вне себя. Я так же, как Марина хотела увидеть Его воочию, познать Бога с помощью шести своих чувств. И я ошиблась. Я забыла, что Бог мой всегда со мной, во мне, что Он начинается с меня. И мне нужно было войти в церковь вместе с Ним, неся Его в себе. Я же шла к Нему, словно в гости, будто Господь – это нечто обособленное от меня, как та икона с бородатым старцем, как идол древних славян.
Приехав домой, я забросила «душеспасительные» книги, которыми снабжали меня Кушмановы, перестала посещать их собрания. Я поставила Библию во второй книжный ряд на полке. Я перестала читать по три раза в день все известные мне молитвы. Я начала разговаривать с Богом как в детстве, разговаривать как с самым близким мне другом, который сильнее и мудрее меня. Который искренне любит меня, и желает только самого лучшего. И мне стало гораздо легче.
А еще я начала писать Ему письма – так стали появляться мои дневники. Одна за другой, толстые тетради в красном переплете. Только им я могла доверять самые сокровенные мысли, все переживания, все маленькие тайны – сомнения и страхи, надежды и мечты. Эти записи помогали мне разбираться в непростых отношениях между родителями, между мамой и бабушкой, между мной и моими самыми близкими людьми.
В октябре папу отправили на курсы повышения квалификации в город. В нашей школе планировалось ввести новую дисциплину - валеологию. Папа должен будет ее преподавать. Из города вернулся он каким-то обновленным, бодрым, полным энергии. Сразу достал свои записи, начал пересказывать увлекательные лекции. Темы их живо заинтересовали меня – йога, аутотренинг, медитация, закаливание, голодание. Одним словом, совершенствование тела и духа, самое актуальное для меня на тот возрастной период.