Все эти качества необходимы, и нам предстоит тяжёлая работа для развития того, в чём мы пока ещё нуждаемся. И всё же я думаю, что мы можем поздравить себя с выбором, который мы сделали в прошлых жизнях, когда отдали все силы исследованию великой схемы в целом и попытались понять план ЛОГОСА, чтобы внести свой скромный вклад в сотрудничество с Ним.
Это принесло нам (или должно было принести) удовлетворённость нашей судьбой, возможность сделать что-либо лучше и видеть во всём лучшее. Большинство людей стремятся видеть во всём худшее, всюду придираются к недостаткам, выискивают эти недостатки, чтобы критиковать. Мы, теософы, должны культивировать дух, прямо противоположный этому; мы должны видеть скрытую божественность во всех и во всём, и наше рвение должно сводиться к тому, чтобы везде находить не зло, а добро. Если кто-то презирает нас, если люди науки высмеивают теософию как суеверие и отказываются слушать наши объяснения, если религиозный человек с ужасом видит в нас еретиков, цепляясь за более примитивное представление своего божества, чем то, которое предлагаем ему мы, – давайте со своей стороны не будем делать подобных ошибок. У них, несомненно, есть свои слабые пункты, и один из них – это предубеждение, которое препятствует им оценить истину. Давайте будем проявлять учтивость, будем игнорировать их недостатки и сосредоточим своё внимание на их великолепных качествах, которые у них, действительно, есть, – на тех качествах, которым мы должны пытаться подражать.
Поскольку мы знаем, что желание ЛОГОСА состоит в том, чтобы мы использовали наш интеллект и нашу преданность для служения Ему, у нас есть сильнейший мыслимый повод для самого быстрого развития. И мы избежим многих неприятностей, многих разочарований и ненужных трат энергии, если применим наши знания о выборе верного направления для приложения наших сил. Всё, что мы имеем, – от Него, и поэтому всё, что мы делаем, проводится от Его имени и под Его руководством и только для служения Ему.
Пер. с англ. С. Зелинского
Ч. У. Ледбитер
ПРОВЕРКА ХРАБРОСТИ
Для тех немногих читателей, интерес которых к этим предметам не просто поверхностный, я могу сказать, что некоторые события из книги являются моими собственными переживаниями, в то время как другие воспроизведены точно, поскольку я их узнал от людей, в правдивости которых я полностью уверен.
Ч. У. Ледбитер
Как долго я спал, не могу сказать; но мгновенно, с быстротой вспышки молнии, я перешёл от бессознательного состояния в полное и отчётливое сознание. Я мигом осмотрел свою комнату; всё было видно достаточно ясно в ослабленном свете моей лампы, превращённой в ночник. Всё было как обычно – ничего неуместного, ничего такого, что могло бы явиться причиной внезапного пробуждения.
Но в следующее мгновение моё сердце было взволновано хорошо знакомым голосом Учителя, которого я уважаю и люблю больше всего остального в мире. Голос произнёс лишь одно слово: "Вперёд!"
Прежде чем я смог вскочить со своего дивана в радостном повиновении, меня охватило чувство, которое бесполезно пытаться описывать, чтобы как-то передать адекватное представление об этом. Каждый нерв в моём теле казался напряжённым до предела прочности некоей, до настоящего времени неизвестной мне внутренней силой; через мгновение мучительной боли это чувство сосредоточилось в верхней части головы, как будто там что-то прорвалось, и – я оказался парящим в воздухе! Я посмотрел вниз и увидел себя – или, скорее, своё тело – лежащим и беспробудно спящим в постели; затем я вылетел наружу.
Была бурная тёмная ночь, и низкие облака быстро неслись по небу; мне казалось, будто весь воздух наполнен живыми существами, призрачно и неотчётливо замечаемыми в темноте и похожими на кольца тумана или дыма, и всё же так или иначе живыми и сильными. Существа, казалось, постоянно устремлялись ко мне, однако, избегая меня; но я смотрел вокруг невнимательно.
Помещение, в котором я спал, находится на берегу реки, через которую я начал перелетать. Здесь, посередине реки есть маленький островок – чуть больше песчаной отмели, наполовину затопляемый при высокой воде; и на этом островке я приземлился. Внезапно я обнаружил стоящую около меня фигуру моей матери, которая ушла из этой жизни приблизительно шесть лет назад.
– Что это? – воскликнул я в изумлении.
– Успокойся, – сказала она, – посмотри туда!
Она указала на реку, волны которой почти доходили до наших ног. Я посмотрел и увидел зрелище, которое, возможно, заставило бы задрожать и более храбрых. Приближаясь к нам, вдоль реки двигалась огромная армия гигантских существ, каких никогда не могла бы вообразить самая дикая фантазия человека. Я весьма затрудняюсь дать хоть какое-то объяснение причины появления этой огромной массы продвигающихся ужасов. Преобладающие типы, возможно, могли бы быть описаны, как имеющие сходство с изображениями, на которых мы видим гигантских монстров так называемой допотопной эры, и всё же намного более вселяющих страх, чем они. Хотя ночь была тёмной, я мог видеть адское воинство достаточно ясно, поскольку они светились сами по себе; странное неземное свечение, казалось, исходило от каждого из них.
– Ты знаешь, кто они? – с ужасом спросила моя мать.
– Элементалы, разве нет? – сказал я.
– Да, – ответила она, – ужасные, чудовищной силы, элементалы! Давай улетим!
Но даже в этот критический момент я не забывал инструкций своего Учителя, поэтому ответил:
– Нет; я никогда не полечу от элементалов; кроме того, это было бы совершенно бесполезно.
– Иди со мной, – умоляла она, – лучше тысячу раз умереть, чем погибнуть от них!
– Я не полечу, – повторил я, – тогда она быстро поднялась в воздух и исчезла.
Сказать, что я не был напуган, будет неправдой, но я, конечно, был не настолько храбр, чтобы повернуться спиной к этой ужасной армии, и, кроме того, я чувствовал, что попытка улететь от такой мощи будет безнадёжной; единственный мой шанс состоял в том, чтобы попытаться выстоять. К этому времени продвигающееся воинство было уже рядом; но первая шеренга вместо того, чтобы напасть на меня, чего я ожидал, медленно шла по кругу передо мной в отвратительной процессии. Такого зрелища, конечно, никогда не видел физический глаз человека; даже в бреду не могли бы родиться ужасы, настолько непередаваемые, как эти.
Ихтиозавры, плезиозавры, чудовищные батрахообразные, гигантские каракатицы, двадцатифутовые морские пауки, кобры размером с мифического морского змея, монстры, напоминающие каких-то огромных птиц, и всё же явно рептилеобразные по виду, призрачные бескровные существа, похожие на тысячекратно увеличенных бацилл – все эти и ещё больше неизвестных мне разновидностей дефилировали передо мной; однако ни один представитель этого непотребного воинства не казался подобным никакому другому, и ни один не был без изъяна: каждый имел некое специфическое и отвратительное собственное уродство. Но все эти разнообразные формы, когда каждая следующая представлялась более омерзительной, чем предыдущая, имели ещё более ужасающее сходство; и я скоро понял, что это сходство было в их глазах.
Какую бы отвратительную форму ни имело каждое из этих омерзительных чудовищ, у всех были одинаково пылающие злобой глаза; и в каждом случае в их зловещих глазных яблоках постоянно присутствовала внушающая страх демоническая колдовская сила – выражение ожесточённой и неумолимой враждебности к человеческому роду. Каждый мерзкий гад, медленно передвигавшийся мимо меня, фиксировал на мне свои пугающие глаза, и, казалось, стремился направить против меня эту грозную силу. Как мой рассудок сохранил свою власть в этом страшном состоянии, я никогда не узнаю; я чувствовал, что, если я, хотя бы раз, уступлю своему страху, я немедленно паду жертвой этого демонического войска, и я сконцентрировал всё своё существо на одной способности непреклонного противостояния.