Я собрала все свои вещи и в нерешительности остановилась рядом с Баньши, вглядываясь вглубь чащи. Я должна была признать, что и желаю, и страшусь повторной встречи. Почему я ее желаю? Потому что тот день стал одним из самых светлых за последнее время? Или потому что было так приятно наконец поговорить с человеком, понимающим тебя? И почему я так страшусь этой встречи? Маловероятно, что она произойдет снова в тех же условиях. Так чего ради мне переживать?
Я отвязала лошадь и вывела ее из чащи. Мне вдруг пришло в голову, что мистер Дрейк в нашей гостиной и мистер Дрейк, который провожал меня до дома, ведя под уздцы Баньши, два совершенно разных человека. Один казался мне чужим и недосягаемым, фальшивой бутафорией на самого себя, а другой представал азартным и остроумным, интересным собеседником.
Так может быть, мне стоит дать ему шанс? Может быть, выйду я замуж (если выйду) именно за того мистера Дрейка, что вел мою капризную Баньши? Я ведь хочу, чтобы родители были счастливы. Мне необязательно любить своего мужа, достаточно его уважать. Так говаривала маменька, когда я ссылалась на то, что никогда не выйду замуж за нелюбимого человека.
Впрочем, моего желания недостаточно. Желает ли сам мистер Дрейк видеть меня в роли его жены? В этом я сильно сомневалась. Я слишком молода, глупа и наивна для него. Он человек практичный и твердо стоящий на ногах, а я вечно витаю в облаках, склонна всё преувеличивать, рассеянная мечтательница, предпочитающая строить воздушные замки, чем совершать какие-либо реальные действия. Говорят, впрочем, что противоположности притягиваются, но не думаю, что они способны построить успешный брак. Мне всегда казалось, что залог крепкой семьи — единство темпераментов и образа мыслей супругов.
Я вскочила на Баньши и повела ее медленным шагом к дому. Мне хотелось еще немного подумать, побыть наедине с собой. Мне хотелось окончательно разобраться и принять решение. Мне хотелось понять, нужно ли мне в конечном итоге выходить замуж за мистера Дрейка? Не приведет ли это всё к ужасной ошибке?
Домой я вернулась ближе к обеду, совершенно измученная и изможденная, словно всё это время бродила пешком. Назойливые мысли множились в голове, бегали в ней стаями, словно издеваясь надо мной и желая свести с ума. Погруженная в свои невеселые думы, я не сразу заметила, что в конюшне стоит конь, очень похожий на того гнедого мерина, которого я видела у мистера Дрейка в воскресенье. Только войдя в дом и устало пройдя в гостиную, я обнаружила, что у нас гость.
Он был один, вероятно ожидая, пока к нему спустятся отец или матушка. Я застыла на месте, полностью оцепенев. Он не сразу почувствовал моего присутствия, увлеченный разглядыванием камина. А когда почувствовал и обернулся, должно быть, перед ним предстала жалкая картина запыхавшейся девушки с растрепанными волосами и смятыми от верховой езды и сидения на траве юбками. Он улыбнулся мне так тепло, что я тотчас же почувствовала, как моя робость исчезает. Я улыбнулась в ответ, и мне почудилось, что это мгновение было таким живым и естественным, что совершенно не могло быть иначе. Между нами как будто произошло понимание друг друга, словно мы наконец могли взглянуть друг на друга без масок и зеркал. Как в тот день, в лесной чаще.
— Вы снова сбегали из дома? — спросил мистер Дрейк вместо вычурного формального приветствия. Его глаза блеснули заговорщицким блеском, и я с трепетом осознала, что у нас есть общая тайна, что он не рассказал папеньке о нашей встрече тогда, потому что, возможно, понимал, как для меня важно иногда проводить время в полнейшей тишине и одиночестве.
Я заправила выбившуюся прядь за ухо, хотя это не могло вернуть моей прическе былой вид. Сама не зная, почему меня так веселит вся эта ситуация, я ответила:
— Всего лишь хотела отыскать своих родичей фейри*.
— О, так вас подменили во младенчестве? — подхватил мои слова мистер Дрейк. — Я не удивлен, у вас поразительно дурной характер для леди.
— Могу то же самое сказать и о вас, — произнесла я.
— Но я ведь не леди.
Я тихо засмеялась, а он улыбнулся мне. Мы разговаривали вполголоса, словно обсуждали что-то неприличное или запретное. По сути, сама ситуация была неприличной: растрепавшаяся молодая леди после прогулки врывается в гостиную, где застает респектабельного джентльмена вдвое старше себя, и вместо приличествующей случаю светской беседы начинается обмен сомнительными остротами. Оба при этом нисколько не заботятся о правилах приличия и гостеприимства. Я вновь поймала себя на мысли, что не боюсь смеяться в его обществе. Не боюсь выглядеть глупой или недостаточно утонченной. Такую свободу я испытывала только с близкими подругами.